Вдруг он достал из выдвижного ящика блок бумаги в линейку, поднялся, дал знак следовать за ним, вышел из кабинета, пересек коридор и открыл дверь кабинета напротив:
— Присядьте здесь и напишите все, что вы почерпнули из этой консультации. Когда закончите, зайдите ко мне.
Затем, не сказав больше ни слова, он втолкнул меня в кабинет и оставил там одну.
Отчет
Ты увидишь, друг мой, способна ли я составить отчет в надлежащей форме, эта девка вывела меня из себя, но я, тем не менее, услышала большую часть ее стенаний, и это пока еще не улетучилось из моей головы, а ты… ты ведь даже не задал ей вопросов, это грубейшая ошибка, но у меня, друг мой, у меня феноменальная память, я запоминаю все, так что, если ты думаешь, что загнал меня в тупик, ты ошибся, ты попал пальцем в небо, и я не доставлю тебе удовольствия вышвырнуть меня вон.
Я бросила тетрадь на заваленный стол, устроилась поудобнее и стала яростно писать.
Женщина, 28 лет, общее состояние хорошее, среднего роста, вероятно, небольшой избыточный вес.
Половая зрелость: не знаю. Она об этом не говорила. Ах да, он спросил, когда у нее начались месячные. «Э… в двенадцать? Я была в пятом классе». У меня, например, они начались, когда мне было почти пятнадцать, и подружки все время приставали ко мне, повторяли, что мне нужно к врачу, а я их посылала к черту, не могло быть и речи, чтобы старый хрыч меня лапал. Впрочем, я была очень довольна, что их у меня не было, когда подружки об этом говорили, я бесилась, у меня не было времени на эту чушь, и в тот день, когда это со мной случилось… Разумеется, это произошло в спортивном зале, мы играли в баскетбол, я обожала баскетбол и была вся потная, пот лил с меня градом, и вдруг Карина сказала: «Осторожно, у тебя начались», — и я никак не могла понять, о чем она, пока она не указала на мои бедра, и я увидела, что то, что по ним стекало, было не потом, а кровью, и я подумала, что умру со стыда, убежала в раздевалку, и, когда посмотрела на себя в зеркало, я себя возненавидела, а подружка моего папы, девица, с которой он тогда встречался, сказала с облегчением: «Теперь ты женщина, дорогуша, когда твой отец сказал мне, что у тебя их до сих пор нет, я подумала, что они никогда не придут!» Я готова была убить эту дуру, я больше никогда не надевала шорты, и у меня пропало всякое желание играть в баскетбол, где соперники только и делают, что пялятся на твои бедра.
Гинекологические анамнезы: Ну, здесь мне почти нечего написать, поскольку она не перечисляла все микозы, вагиниты, вульвиты и другие радости, которые случаются, как только дамы начинают позволять себя лапать всем кому попало… и даже раньше… Она сказала только: «Я пью таблетки с четырнадцати лет». Не понимаю, зачем девчонки начинают так рано спать с мужиками; и в двадцать-то лет от этого мало удовольствия, а уж в четырнадцать!
Акушерские анамнезы: ДПБ в семнадцать лет (неудивительно, если начинаешь трахаться раньше, чем успела вылезти из материнских юбок…), первая беременность в двадцать один год — кесарево сечение (страдание плода во время схваток), повторное ДПБ через пять месяцев. (Она что, не умеет предохраняться, эта идиотка? Какие же они тупые, все до одной… Да и мужики у них не лучше…) Третья беременность за двенадцать лет. (Сколько же ей лет?) Двадцать восемь. (Она выглядит гораздо старше. Уставшей и несчастной.)
Семейные анамнезы: Отец жив. Мать умерла от рака яичника. Братьев-сестер нет. Других случаев заболеваний раком в семье нет. И одного вполне достаточно.
Патологические анамнезы: отсутствуют.
Актуальное лечение: отсутствует.
Имя лечащего врача: он не спросил.
Повод для консультации: Ах, ну вот мы и дошли до самого главного. «Мне плохо от моих таблеток». Это просто как дважды два, у них спрашивают, что их беспокоит, и все они называют одни и те же симптомы: боль в груди, или же «слишком обильные месячные, это меня утомляет», или «у меня слишком скудные месячные, мне кажется, что живот остается раздутым, когда они заканчиваются, как будто из меня не все вышло», или «у меня кровотечения в середине цикла» — но, дорогуша, если пьешь таблетки, то цикла нет вовсе! Ваш врач должен был вам это объяснить, понять это совсем нетрудно, но, видимо, об этом знают еще не все… Ну, по крайней мере, вы об этом точно не знаете… Но мне не нужно так злиться. Что она сказала, когда другой врач, лучший из лучших, попросил: «Расскажите мне все…»?