— Ты лечишь не результаты анализов — ты лечишь людей.
— То, что женщина чувствует, гораздо важнее того, что ты знаешь. То, о чем она молчит, гораздо важнее того, что ты думаешь.
Я несколько раз нажала на значок «следующая страница». Эти афоризмы занимали полдюжины страниц. Вдруг экран погас. Я стала жать на все кнопки подряд, но он не реагировал. В коридоре раздался мужской голос. Карма. Я поспешно поднялась и побежала к коридору.
— Ах, вы уже здесь? — сказал он, появившись на пороге. — Хорошо спали?
— Нормально…
Я шагнула вперед, он шагнул назад. Я понимала, что он хочет войти, и прижалась к стене, а он прошел мимо, положил сумку на письменный стол, повесил пальто в шкаф, поискал что-то глазами, затем поднял голову и, широко улыбаясь, покачал головой:
— Ах да, сегодня консультаций нет.
— Нет?
— Нет, этим утром я попрошу вас сделать обход моего маленького отделения.
Он прошел передо мной, застегивая халат.
— Идемте?
— Я не знала, что у вас есть койки…
— Я об этом не…
— Но все же…
— …к тому же там нет больных.
— Простите?
— …впрочем, никто их не лечит, — сказал он, криво ухмыльнувшись.
Что он такое говорит?
Он вышел за стеклянную дверь и пошел по длинному коридору акушерской клиники, но тотчас же свернул к лестнице в подвал. Спустившись по ней, он толкнул другую дверь и придержал ее, пропуская меня.
Это был очень светлый зал. Справа я увидела три или четыре двери и темный коридор. Карма свернул налево, в проход между двумя стенами, покрытыми афишами фильмов и образовательными плакатами, и просунул голову в дверь крошечной кухоньки, в которой санитарка лет двадцати с завитыми волосами и веснушчатым лицом готовила подносы.
— Доброе утро, Элоиза!
Она повернулась, и ее глаза засверкали так, как будто перед ней возник мессия.
— Доброе утро, Франц.
«Франц»? Она тоже обращается к нему по его чертову имени?
— Познакомьтесь с доктором Этвуд.
— Здравствуйте, доктор Этвуд, — сказала Элоиза.
Карма усмехнулся и повернулся к открытой двери кабинета слева:
— Доброе утро, Каролина.
Секретарь, сорокалетняя женщина с шиньоном и в больших очках, ответила ему той же улыбкой, что и санитарка:
— Доброе утро, Франц. Ты в порядке?
— В полном. Позволь представить тебе доктора Этвуд.
— Здравствуйте, доктор! — сказала секретарь, нахмурившись.
— Здрасьте, — процедила я сквозь зубы и последовала за ним к последней двери, в глубине коридора.
— Привет, Анжела, — сказал Карма, входя в кабинет.
Женщина шестидесяти лет со светлыми выцветшими волосами положила шприц с белой жидкостью на голубой столик рядом с раковиной, повернулась, улыбнулась ему еще более влюбленной улыбкой и пробормотала:
— Доброе утро, мой Франц.
Она повернула к нему голову, дотронулась ладонью до его щеки, и я подумала, что она вот-вот… но нет, как ни странно, они так далеко не зашли. Однако, зная, что он собой представляет, я была почти уверена, что она его поцелует.
Он поднял палец и указал на меня:
— Доктор Этвуд.
Анжела вытаращила глаза:
— «Доктор» Этвуд?
Я сглотнула:
— Можете называть меня Джинн.
— Очень приятно, Джинн.
Она протянула мне руку, я поколебалась, взяла ее руку и, не знаю почему, почувствовала, будто мне в лицо подул теплый ветерок.
— Что у нас сегодня? — спросил Карма.
— Три ДПБ, три консультации. Ты сначала хочешь сделать обход твоего отделения?
— Как хочешь. Проблемы есть?
— Нет, но Аиша хочет задать тебе несколько вопросов, одна пациентка выписывается, а мадам Х… требует тебя.
— Как всегда по средам…
— Да, как всегда по средам.
— Тогда я пошел. Двадцать минут?
— Никаких проблем. Третья дама еще не приехала.
Он развернулся на пятках, собрался выходить, задержался на пороге, посмотрел на Анжелу, которая отрицательно покачала головой:
— Нет, не сегодня.
— Что?
— Ну, хорошо, может быть, в следующий раз.
— Да. Хорошо, что она сообщает тебе новости. Ты знаешь, что, если она окажется здесь и спросит тебя, я сразу тебе позвоню.
Он кивнул и поспешно вышел, как будто опаздывал на поезд. Я побежала за ним.
Он прошел к коридору, более мрачному, чем я успела заметить, и оказался в подвале.