Джулия в мельчайших деталях вспомнила, как приятны его руки, как нежны, но в то же время уверенны. Такое впечатление, будто он знал ее тело прежде, словно они уже много лет были любовниками и ее кожа и плоть были знакомы ему так же хорошо, как и собственные. Джулия следила за тем, как он водит руками вниз и вверх вдоль ее позвоночника, переживая на этот раз ритмику массажа скорее через движение его рук, чем через ощущения своей кожи.
Наблюдая за действиями Гранта, Джулия пыталась представить, насколько он должен быть уверен в себе, чтобы столь хорошо выполнить свою работу и доставить ей удовольствие. Мастерство Гранта и его полная отдача делу просто восхищали ее. Джулии казалось, будто она наблюдает игру тонко чувствующего и страстного музыканта, извлекающего всю гамму звуков из хрупкого инструмента ее тела.
По его требованию она перевернулась, и он приступил к массажу пальцев на ее ногах. Теперь Джулия ясно видела, как он поглядывает на треугольник темных волос внизу ее довольно привлекательного живота. Рот Гранта был чуть-чуть приоткрыт, и капелька пота стекала по его верхней губе. И Джулия вновь почувствовала мускусный запах его тела, смешанный со сладким ароматом масла. Реагируя на кадры видеопленки, пальцы ног Джулии ответили колко-щекотливым пощипыванием.
Когда Грант, пропустив ее колени, медленно поднялся по ее ногам, чтобы помассировать бедра, Джулия заметила, что у него произошла эрекция. Ошибки быть не могло: контуры его поднявшегося во весь рост члена четко выделялись в мешочке набедренной повязки, заканчиваясь выглянувшим наружу кусочком темно-розовой плоти.
Удостоверившись, что массаж возбудил Гранта так же, как и ее, Джулия почувствовала сильную дрожь внизу живота. Во время массажа, несколько дней назад, Джулия была недовольна тем, что Грант — как ей тогда показалось — вдруг сменил тактику, оставив в покое нижнюю часть ее тела и сосредоточив свое внимание на ее лице. Теперь же Джулия догадалась, что он предпринял это лишь для того, чтобы попытаться успокоиться и не потерять контроля над собой.
— Так я ему понравилась! Значит, он хотел меня! — захлебываясь от радости, громко пропела Джулия.
С осознанием того, что она всегда знала на каком-то подсознательном уровне, но во что просто не смела поверить, ей стало легче. Этот парень был до того возбужден видом ее обнаженного тела, что ему пришлось перейти к массажу более нейтрального участка, чтобы утихомирить свое желание.
Довольно посмеиваясь и поглаживая свое теплое бедро, Джулия улыбнулась мужчине на экране:
— Да, Грант Дилени, наши чувства были взаимны! Ничего не утаишь от видеокамеры!
С волнующим трепетом в сердце она зачарованно смотрела на то, как Дилени наконец встал между ее разведенных в стороны ног, в пространство, образованное раздвинувшимися половинками массажного стола.
Как только Грант с усердием взялся за дело, оставаться пассивным наблюдателем и дальше Джулии стало невыносимо трудно, и она не стерпела. Ее рука подкралась к источнику блаженства, начав подражать действиям Гранта. Корчась на диване точно так же, как извивалась на массажном столе, Джулия снова переместилась в туманный мир ощущений, куда так ловко увлек ее Грант Дилени.
Джулия с восхищением наблюдала за тем, как движется его палец, потирая ей клитор, как он ласкает ее губами и языком, как возбуждается сам — постепенно, но неотвратимо.
Когда Грант присел, то Джулия увидела, что он вынимает свой выпрямившийся инструмент, высвобождая его из этого глупого черного мешочка. Теперь пенис был виден во всей своей красе — великолепный ствол с розовой округлой головкой.
Реагируя на столь откровенное зрелище, влагалище Джулии запульсировало, и волна простой радости пронеслась по всему ее телу. За всю жизнь Джулия видела обнаженный мужской половой орган лишь несколько раз: два-три недоросших члена неполовозрелых юнцов, затем пенис своего первого «мальчика», с котором так ничего и не вышло, в результате чего мужу она досталась девственницей. И наконец, у Лео.
Раньше она никогда не думала о мужском половом органе как о предмете красоты, но сейчас вид этого великолепного экземпляра, такого длинного, толстого и гладкого, просто очаровал ее Увенчанный изящной головкой, он тянулся вверх, словно отчаянно стремясь достичь входа в ее гостеприимно-влажное лоно. Во всем этом было что-то поэтически-пронзительное, как будто их гениталии были парой любовников, разлученных каким-то поворотом судьбы или ничтожным запретом общества.
Все в сцене говорило за то, что им нужно быть вместе, но Джулия знала, что этому не бывать. Продолжать созерцать эту трагедию неутоленной любви становилось почти невыносимо.