Грант встал с постели и ушел на кухню. Джулии нравилось слышать, как он топчется на месте, пытаясь разобраться в работе ее кофейной мельницы и кофеварки. Когда же Грант наконец вернулся в спальню, с подносом в руках и победной улыбкой на лице, Джулия поняла, как сильно радуется она каждой обыкновенной минутке проведенного вместе с ним времени.
«Вот бы жить так всегда!» — весело подумала она.
В полдень они неохотно согласились с тем, что пора вставать. Однако это не означало, что они должны оставить эротическое обследование тел друг друга, — по крайней мере, не сразу. В тот миг, когда Джулия включила душ, Грант был рядом с ней, растирая по ее телу гель для душа, пока не образовалась пена. Затем он старательно вымыл каждый участок, каждую выпуклость и впадинку ее тела. Джулия сделала ему то же самое, но совсем скоро ей захотелось попробовать вкус его чистого естества, и, встав на колени, она взяла в рот его член и удовлетворенно вздохнула, чувствуя, как удлиняется и твердеет пенис Гранта, возбужденный движением ее языка. Лаская яички Гранта, Джулия наслаждалась вкусом капелек солоноватого ликера. Грант позволил ей довести себя до оргазма, и белый сок выстрелил прямо в ее жадный рот. Это ощущение для Джулии тоже было в новинку, и оно ей понравилось.
Еще раз намылив друг друга, они нежно смыли последние следы любовной забавы, а потом помогли друг другу вытереться полотенцем.
— Ты счастлива? — неожиданно спросил Грант, когда они одевались в ее спальне.
Она повернулась, удивленно улыбаясь:
— А как ты думаешь?
— Я думаю, что ты выглядишь счастливее всех женщин, которых я когда-либо видел. Знаешь, Джулия, когда мы впервые встретились, мне вдруг захотелось, чтобы ты улыбнулась. Да, ты улыбнулась мне — только очень обыденно, как-то по-деловому, как улыбаешься всем остальным. Я знал, что где-то внутри ты спрятала совсем другую улыбку, широкую и открытую, и мне захотелось, чтобы именно я стал тем, кто извлечет ее наружу. Теперь у меня это получилось, и я очень счастлив.
Джулия улыбнулась еще шире, и губы Гранта ответили ей нежным поцелуем. Они целовались со страстной нежностью, а потом Грант спросил:
— Ну, мисс Улыбка, как проведем оставшийся уик-энд?
— Уик-энд? — Джулия едва ли смела мечтать об этом.
— Сегодня суббота, а сейчас у нас время ленча. Думаю, я мог бы поехать домой, кое-что постирать, сходить в магазин, сделать несколько звонков, оплатить счета…
— Даже не думай! — рассмеялась Джулия. — Если это самое лучшее, чем ты можешь сегодня заняться, то лучше тебе остаться у меня.
— Да, трудное решение… — Он посмотрел в окно. — Я работаю завтра во второй половине дня, но до тех пор я в твоем распоряжении. Как насчет пикника? Кажется, будет отличный денек.
— И куда мы направимся?
— Я знаю одно живописное озеро не очень далеко от города…
В машине Грант продолжил повесть о своем браке. Из его рассказа выходило, что он винит себя за то, что женился слишком молодым. Судя по его описаниям Элли, она не была стервой. Их брак был, скорее, чем-то вроде молчаливого страдания или мелочной ссоры, но не глубокой трагедией.
Однако, когда Грант спросил Джулию о ее совместной жизни с Лео, оказалось, что ей тяжело говорить об этом. Не то чтобы Грант был бесчувственным слушателем, просто она боялась передать ему хмурое настроение, которое находило на нее всякий раз, когда Джулия думала о бывшем муже.
За окошком автомобиля жизнерадостно сияло солнце, и ей не хотелось омрачать такой прекрасный день тяжелыми воспоминаниями.
Поэтому Джулия решилась лишь на краткий рассказ о пяти годах ее жизни с Лео. Когда она описала некоторые из способов, с помощью которых он пытался подавить ее личность, Грант не выдержал.
— Как же он мог претендовать на твою любовь, если даже не хотел, чтобы ты оставалась собой?! — воскликнул он.
— Хороший вопрос, — медленно сказала она. — Наверное, ему нужна была податливая кукла, которую можно мучить дома и которой можно похвастаться перед друзьями. Понимаешь, он заполучил меня, когда я была еще совсем молода и не знала, кем хочу быть в этой жизни. Даже не понимала еще, кто я есть.
— Ну, с тех пор ты определенно прошла большой путь.
— Было очень непросто уговорить Лео разрешить мне работать в его оздоровительном клубе — даже в регистратуре. Мы заключили сделку, что если он позволит мне работать у него в течение трех лет, то по истечении этого срока мы заведем настоящую семью. Но мне понравилось заниматься бизнесом, а потом я поняла, что не хочу настоящей семьи. Во всяком случае не с ним. Я почувствовала себя виноватой, когда осознала, что единственное, чего я хочу, так это развода. То, чего Лео всегда боялся, начало воплощаться в реальность. Он дал мне немного свободы, но теперь я хотела получить больше. Ужасные ощущения…