— Мы же собирались встретиться через час в Синей бухте?
Он, подавшись к ней, дотянулся до подоконника и перемахнул через него.
— У меня теперь нет этого часа. Прибыл посланник от короля. Я отплываю на рассвете.
Улыбка сошла с лица девушки. Она побледнела и смахивала слезы, покатившиеся по щекам.
— Уже на рассвете? Так скоро…
— Иначе я не успею настигнуть его на Пилауджила. Я слишком долго гонялся за ним, чтобы упустить эту возможность. Он так близко, Дейна. Он никогда еще не был так близко!
— Я понимаю…
Ей вспомнились слова матери. А что, если все правда? И едет он не за капитаном. А лишь заскучал здесь, рядом с ней. Теперь отправится он на другой остров, потом на следующий. И Дейна сердито проворчала:
— Мне порой кажется, это никогда не закончится. Так и будешь ты уезжать в погоне за очередным врагом. А я буду оставаться в вечном ожидании.
Блез тяжело вздохнул, притянул ее к себе, крепко прижав к широкой груди, и горячо зашептал:
— Нет, нет, милая моя. Осталось подождать совсем немного. Я поймаю Браера на Пилауджила, отвезу его на Лос-Хустос, и это станет моим освобождением от прошлого. Ты ведь дождешься? Дождешься меня?
Дейна всхлипнула и кивнула. Рядом с ним, в его объятиях она ему верила.
— Мне нужно идти. У меня дела еще, любовь моя. Столько нужно успеть. Я ведь к тебе пришел, как только узнал…
Она снова кивнула, и глаза ее блеснули. На этот раз недобро.
— Конечно. Тебе надо спешить. Иди, Блез.
— Так поцелуй меня на прощание! И в этом поцелуе я оставлю тебе свое сердце!
Дейна подняла голову, потянулась к Блезу всем телом и прижалась к его губам поцелуем. Если бы только она знала правду. Но разве могут лгать его глаза, глядящие на нее так нежно, руки, сжимающие ее так крепко, губы, целующие так долго? Девушка опустила веки и глубоко вздохнула.
— Вот видишь, теперь мое сердце у тебя, — прошептал он целую вечность спустя. — Береги его, Дейна, — снова поцеловав ее лицо — лоб, глаза, нос, губы — он добавил: — Мы отплываем на рассвете. Я буду высматривать тебя на пристани.
Потом разомкнул их объятие. И исчез в окне, будто его и не было.
Дейна задумчиво смотрела ему вслед, на колыхнувшиеся ветви дерева во тьме. Теперь у нее его сердце. Самое дорогое сердце на свете! Она упрямо тряхнула головой. Мать посеяла в ней сомнения, оговорив Блеза. Но она знает, как их развеять. Надо лишь проследить за капитаном. И когда она сама увидит, как он сядет в шлюпку у пристани, чтобы отправиться на «Серпиенте марина», Дейна успокоится. И станет его ждать. Столько, сколько понадобится. И никто, даже мама, не заставит ее делать то, что ей не по душе!
Схватив со стула темный большой платок, Дейна набросила его на голову и плечи и бросилась за Блезом вдоль по улице на небольшом расстоянии. Она видела, как он широким твердым шагом идет вниз к пристани. Девушка уже почти успокоилась, когда он вдруг свернул вправо по направлению к Синей бухте. Но и к ней он не пошел, двинувшись по узкой дороге дальше. А спустя еще некоторое время Дейна с гулко бьющимся сердцем смотрела, как Блез повернул в замке ключ и толкнул высокую, явно тяжелую дверь большого каменного дома.
Дейна без сил привалилась к ближайшему дереву. Тяжелым взглядом она рассматривала фасад, хорошо видный в лунном сиянии, с множеством окон, большими балконами по бокам, крытой железом крышей. В правой части дома окна были закрыты ставнями, вероятно, там никто не жил. Но слева, на втором этаже, окна, выходящие на море, были распахнуты, и из них ветер часто выманивал тонкие кружевные занавеси, играя ими, надувая, как паруса. На нижнем этаже, напротив, все окна были плотно занавешены темными портьерами, за которыми угадывался свет. Так, чтобы ничего в них нельзя было увидеть, если вдруг кому вздумается подсмотреть за жильцами.
Сколько она так простояла, девушка не знала. Когда дверь снова бесшумно отворилась, выпустив широкий луч света из прихожей, сначала вышел Блез, и следом за ним показалась молодая женщина в простом темном платье и со светлой тяжелой длинной косой. Они сказали друг другу несколько слов на пороге, после чего капитан Ратон крепко прижал женщину к себе, низко склонив к ней голову, отчего лица их оказались скрыты его волосами.
Дышать стало нечем. Дейна хватала ртом воздух, прижимала к груди руки под платком. Это не мог быть ее Блез. И все-таки это был он.
Больше не в силах смотреть на этих двоих, прощающихся на крыльце дома, во много раз лучшего, чем таверна ее матери, Дейна бросилась прочь. Не разбирая дороги, не зная, как жить дальше и что делать с тем, что это ее сердце Блез навсегда забрал с собой. В то время как ничуть в нем не нуждался.