…
М. Уже поздно, хватит строчить сообщения, пора спать.
Ж. Слушаю и повинуюсь.
М. А я не повелеваю.
Ж. И именно поэтому я повинуюсь.
…
И вот я напрашиваюсь на собственную характеристику, и он мне пишет: «Да классный у тебя образ. Интеллектуалка с прекрасным языком (русским), любящая и ценящая секс. Самостоятельная и успешная в своём деле. Не женщина, мечта!»
И мне конечно же все это лестно. И именно этого он и добивался — чтобы я почувствовала себя польщенной. И пока я растекаюсь мысленно от удовольствия и мурлычу — он добавляет:
— Ты ломаешь барьеры.
И это резко отрезвляет меня. Потому что мурлыкающий ледокол — так себе сочетание. И получается, что он видит и воспринимает меня прущей напролом, сносящей все на своем пути к цели. Ничего здесь нет от женственности. Во всяком случае от женственности как я ее понимаю. Нечто мягкое, текучее, плавное, капризное, своевольное, при этом позволяющее мужчине себя завоевывать и захватывать по кусочку, постепенно, шаг за шагом, открывая все новые и новые горизонты и возможности.
А тут такая — гэть! — Катя, вломилась, казаки в Париже, 1814-й год.
И..и…и… и что же я думаю в связи с этим? Что пора немного притормозить? Ни в коем случае.
Времени около двух часов ночи. Последние часа три он в кабаке, весело проводит время — но видимо не настолько весело, раз мы продолжали все это время переписываться.
М. Вызвал такси. Скоро подъедет.
Ж. Расскажи мне как-нибудь при случае, как ты засыпаешь
М. В смысле?
Ж. Ну мозг ведь он все продолжает шуршать. И как его остановить? Заглушить? Успокоить на ночь? Я вот лично нудные лекции слушаю. Почти всегда помогает.
М. Я довожу себя до состояния, чтоб лечь и сразу провалиться. Или перенасыщение информацией. Или алкоголь. Секс еще может помочь.
Ж. Ну в настоящий момент у меня никакого секса под рукой нет. Поэтому приходится выкручиваться.
М. Рукой?)
Ж. Да нет же) лекциями) А рукой это совсем не то пальто. Это лишь снимает на время самое острое напряжение, но это не то, что нужно.
М. Ааа. Ну слушай тогда свои лекции.
И минуту спустя:
М. И все таки ты ломаешь барьеры.
Ж. Что ты имеешь ввиду?
М. Ты сближаешься.
Ж. А ты сопротивляешься?
М. Нет. Но мы не знаем друг друга.
Ж. Самое страшное что может произойти — мы разочаруемся друг в друге как в партнерах. И при этом потеряем собеседников. А достойного собеседника согласись, найти гораздо сложнее, чем того, с кем провести ночь. И потому разбрасываться ими крайне неразумно.
М. Но ведь тебе интересен секс? Со мной?
Ж. Более чем.
М. Я сейчас немного нетрезв, могу и сейчас позвать)
Ж. Нет. Сейчас не хочу. Так — не хочу. Хочу в сознании и красиво.
……
Именно ты мне присылал недавно совсем видео Хакамады, где она среди прочего говорит, что надо замедлиться. Правда, она это утверждает применительно к бизнесу, к тому, что не стоит гнаться за огромными прибылями и даже грезить о них. Просто крошечными шажками двигаться вперед. Но это высказывание мне сейчас как нельзя кстати. Улитка ползет по склону Фудзи, максимально растягивая удовольствие и успевая любоваться окрестностями.
Мне все больше нравится этот образ в раковине. Прямо-таки усилием воли замедляю себя. И заставляю всматриваться в окружающих. Вот едут все эти люди одновременно со мной в автобусе. Кто они по профессии? И вдруг понимаю, что я даже профессий столько не знаю, сколько тут народу) ну бухгалтерия, юристы, продажники. Врачи, учителя. Вот эта тетенька бойкая наверняка что-то продает. Вот пацаны зашли лет по 15 им, высокие, оживленные, вежливые, болтают. Почему-то математикой веет от них. Катится автобус по вечернему городу…
…
Отправляю ему несколько своих фоток. На одних я в красном, на других — в черном.
М. Красный цвет в одежде женщины меня… отталкивает.
Ж. Это агрессия с ее стороны?
М. Нет, это истерика. И нерешенные вопросы.
Ж. Ее последний шанс?
М. Неуверенность в себе.
Ж. Ну типа не хватает ее самой, поэтому надо подстраховаться цветом?
М. Не обращай внимания. Это просто мои тараканы. У тебя свои смыслы, у меня свои.