Выбрать главу

Будем надеяться, что мужчины и женщины, перестраивающие отношения между полами, чтобы обеспечить женщинам более содержательное существование и в результате более здоровые условия жизни для обоих полов, найдут много поучительного в истории борьбы русских женщин за место в обществе, достойное их огромного созидательного потенциала. Заимствование стилей, методов борьбы и лозунгов, разработанных в столь специфическом культурном пространстве, как Россия, весьма рискованное дело. Вместе с тем вполне очевидно, что местные Фигнер, Коллонтай или женотделовки необходимы для успешного освободительного движения, революционного или иного в любом обществе. Тем не менее в богатой и яркой истории российских женских движений и в их конечной судьбе содержится колоссальный опыт, который многое может рассказать о природе общественных движений, причем существовавших не только в прошлом России, но и в современном мире в других странах. Однако подобные аналогии следует проводить весьма осторожно. Более важно, что революционная роль женщин в российской жизни с ее недостатками и блестящими достижениями может послужить уроком для женщин и мужчин грядущих времен.

Послесловие к изданию 1990 г

После публикации монографии в 1978 г. в свет вышло около тридцати книг, касавшихся различных аспектов жизни российских женщин, на английском языке, шесть — на русском и примерно столько же — на других европейских языках, не считая научных статей и диссертаций. История русских женщин является активно развивающейся областью историографии. Бум начался еще до выхода в свет первого издания этой книги. Но мой интерес к данной теме, хотя по счастью и совпал с возрождением женского движения на Западе, возник раньше бума. В конце 50-х годов, занимаясь изучением истории Европы, меня увлекла проблема сексуального равноправия в трудах французских социалистов-утопистов начала XIX в. В Гарварде, где я обратился к русской истории, тема русского феминизма возникла как бы сама собой, и я избрал ее предметом для своей диссертации. Большинство моих коллег, занимавшихся историей русских женщин, пришли к этой теме через своего рода феминистское сознание, что придавало гендерному анализу, содержащемуся в их работах (в отличие от моих), некоторую утонченность. Однако, если я не ошибаюсь, все мы горели желанием посредством социальных и культурологических исследований наделить российскую историю человечностью и сделать ее понятной. В послесловии я бы хотел остановиться на недавних исследованиях, а затем обсудить нынешнее состояние дел.

Уже беглый взгляд на появившуюся после 1978 г. научную литературу говорит, как широко женская проблематика стала разрабатываться. Большинство новейших работ написаны американцами. Советские исследователи не столь оперативно откликнулись на злобу дня, однако в настоящее время и в России наблюдается заметный рост интереса к женской истории. Коллектив американских историков готовит публикацию сборника статей по русской истории со времен Киевской Руси до советского времени[865]. Среди его многочисленных достоинств отметим то, что несколько статей посвящено жизни женщин в допетровской России — в период, до сих пор совершенно игнорировавшийся историками. Для воссоздания полной картины семейной жизни, сексуальности и обрядов в древней Руси Наталья Пушкарева — единственный советский автор — смогла объединить отрывочные свидетельства летописей и законодательных актов с данными этнографии и фольклора[866]. В исследовании Евы Левин, посвященном проблемам деторождения в средневековой Руси, показывается, как медицина и религия, объединив свои усилия, создали систему, которая, несмотря на все свои недостатки, действительно защищала женщин. Кроме того, Левин вновь убедительно подтвердила патологическую враждебность православного духовенства в отношении сексуальности и самой прокреации — враждебность, которая на протяжении всей российской истории постоянно всплывала на поверхность, принимая самые причудливые формы[867]. Традиционная картина повседневной жизни в средневековой Руси, основанная на анализе «Домостроя», трансформируется в статьях Дэниела Кайзера и Нэнси Коллман, благодаря тому, что они исследуют проблему подавления женской личности в Московском государстве на данных новых источников о праве наследования и владения имуществом, о юридическом статусе женщин и об общем отношении к женской добродетели[868].

Несмотря на то, что в XVIII в. происходила радикальная трансформация культуры высших сословий, этот период все еще недостаточно изучен. По-прежнему больше внимания привлекает эпоха, предшествовавшая краху империи, — 1801–1917 гг. В 1988 г. на английском языке вышли сразу два перевода книги Надежды Дуровой (1783–1866) «Записки кавалерист-девицы», которые познакомили нас с жизнью известной женщины первой половины XIX в., до сегодняшнего дня фактически неизвестной в Советском Союзе и за его пределами, и чьи приключения в русской армии проливают свет на гендерные отношения той эпохи[869]. В ряде новых работ предприняты попытки рассмотреть зарождение в России женского вопроса. Первой за последние 50 лет серьезной советской работой по данной проблеме явилась монография Григория Тишкина. Привлекая широкий круг источников, включая архивные, он добавляет новые штрихи к юридическому статусу русских женщин и истории их борьбы за образование в период Великих реформ. В отличие от американских авторов Тишкин мало симпатизирует феминисткам, не принадлежавшим к радикальному течению, однако он объективно оценивает западную литературу по этой теме. Его тщательно выполненное исследование представляет весь спектр проблем, существовавших в феминизме тех лет[870].

вернуться

865

Выражаю благодарность Линде Эдмондсон за предоставленные для написания данного очерка источники. Russia’s Women: Accommodation, Resistance, Transformation / Ed. by B. Clements, B. Engel, C. Worobec. Berkley, 1991. Книга явилась результатом проведенной в 1988 г. в Эйкроне (штат Огайо) конференции «Женщины в истории Российской империи», организованной редакторами сборника. Я также благодарен Барбаре Энгел за предоставленные мне доклады данной конференции. Последнее научное издание по данной теме касается главным образом советского периода: Women in Russia / Ed. by D. Atkinson, A. Dallin, G. Lapidus. Stanford, 1977,

вернуться

866

Women in the Medieval Russian Family of the Tenth through the Fifteenth Centuries // Russia’s Women: Accommodation, Resistance, Transformation. В последней монографии Н. Пушкаревой рассматриваются и многие другие вопросы, а также содержатся первые аналитические портреты «выдающихся женщин» от святой Ольги до Марфы Борецкой из Новгорода См.: Пушкарева Н. Женщины древней Руси. М., 1989.

вернуться

867

Levin Е. Childbirth in Pre-Petrine Russia: Canon Law and Popular Traditions // Russia’s Women: Accommodation, Resistance, Transformation; Levin E. Sex and Society in the World of the Orthodox Slavs. Ithaca, 1989. См. также: Hubbs J. Mother Russia. Bloomington, 1988.

вернуться

868

Kollman N. Women’s Honor in Early Modern Russia // Russia’s Women: Accommodation, Resistance, Transformation. Дэниел Кайзер в настоящее время завершает написание монографии, посвященной русской семье в Новое время.

вернуться

869

Cavalry Maiden: Journals of a Russian Officer in the Napoleonic Wars. Bloomington, 1988; Cavalry Maid: The Memoirs of a Woman Soldier of 1812. Ann Arbor, 1988.

вернуться

870

Тишкин Г. А. Женский вопрос в России в 50-60-е годы XIX века. Л., 1984.