Отвечая на незаданный вопрос о целях женского образования, Вернадская пошла дальше Пирогова, связав проблему женской самостоятельности и независимости с образованием. К моменту ее безвременной смерти в двадцатидевятилетнем возрасте, идея достижения экономической независимости при помощи работы и образования получила справедливое признание в качестве основного пути эмансипации женщин. Даже один из авторов консервативного журнала «Библиотека для чтения» признавал, что само по себе улучшение образования не является достаточным. Он утверждал, что круг женских занятий может быть весьма многообразным, и задавал логичный вопрос: не является ли стремление запретить женщинам занятия, которые выше их способностей, такой же бессмыслицей, как запрещение мужчинам кормить детей грудью[63].
В литературе периода реформ беспокойство за судьбу какого-либо класса зачастую маскировалось озабоченностью судьбой всего общества. Решительная апология нового экономического этоса[64] Вернадской могла также отражать еще не осознанное до конца беспокойство тех тысяч женщин-дворянок, чья экономическая безопасность и привычный образ жизни находились под угрозой из-за реформы по отмене крепостного права.
В эпоху, когда «толстые журналы» играли огромную роль в распространении идей и способствовали росту общественного сознания, вполне закономерным событием стало появление журнала, преследующего своей целью формирование взглядов женщин. С одной стороны, идея учреждения журнала для женщин отрицала основополагающие принципы теории равенства полов, провозглашающей, что женщины равны мужчинам во всем, что касается интеллектуального развития, в том числе навыков чтения и вкусов. С другой стороны, на этом раннем этапе существовало искреннее стремление к созданию промежуточного издания, которое соединило бы в себе привлекательность «дамских журналов» с более обширными материалами «толстых журналов». Последние практически ничего не предлагали для удовлетворения специфических женских интересов, а старые издания для женщин представляли собой журналы мод, снабженные романтическими рассказами. К ним относились: «Дамский журнал» (1823–1833), «Журнал Мод» (1840-е гг.), а также приторные и тривиальные журналы для девушек «Звездочка» (1845–1863) и «Луч» (1850–1860). Отмечавшийся в российской прессе успех английских женских журналов, выходивших в 1850-х гг., и в особенности «Журнала английской женщины» («English Woman’s Journal»), свидетельствовал о необходимости выпуска более серьезного женского издания. Эту роль взял на себя учрежденный в 1859 г. журнал «Рассвет; журнал наук, искусств и литературы для взрослых девиц»[65].
Основателем журнала был Валериан Кремпин, бывший офицер артиллерии, который смог привлечь к сотрудничеству и радикалов, и либералов, а также нескольких неизвестных, но многообещающих писательниц. В первом выпуске «Рассвета», обложка которого изображала спящую девушку, которую будит женщина, олицетворяющая — «Знание», редактор писал, что русские женщины, как и остальная часть общества, пробуждаются от глубокого сна. Целью «Рассвета» было «возбудить сочувствие молодых читательниц к направлению, которое получило наше общество в последнее время, доказать им, что современные идеи вполне согласуются с духом христианского учения». В предисловии педагог Алексей Разин развивал ставшую уже банальной тему о роли женщин в гармонизации мира при помощи любви и материнства. За два с половиной года своего существования «Рассвет» успешно оставался верным своим благочестивым целям. По словам Писарева, это было «приторно, но правильно»[66].
«Рассвет» стремился рассказать своим читательницам о том, что в своих размышлениях о будущем своего пола они не одиноки. Некоторые статьи, как, например, биография известной американской женщины-врача Элизабет Блэквелл демонстрировали западные модели поведения, которые часто играли решающую роль в выборе русскими женщинами (равно как и мужчинами) своего пути. Однако большинство материалов были откровенно посредственными и поучающими. Они были полны тривиальностей, и даже «серьезные» статьи по истории, географии и науке были довольно низкого уровня. Не вызывает сомнений, что «Рассвет» пошел дальше некоторых женских журналов старого толка и представлял животрепещущие идеи по женскому вопросу в России и Европе. Однако, как впоследствии отмечал один из его авторов, подрастающее поколение к 1862 г. намного опередило юношескую ориентацию «Рассвета» и предпочитало скорее серьезную классику и чтение «толстых журналов». Между тем были и такие, кто все более и более увлекался «женским вопросом»[67].
63
64
Этос (
65
В 1867 г. Писарев писал: «Большинство публики читает журналы; это очевидный факт для каждого, кто жил в провинции и переехал в какой-либо губернский город» (
66
67
Например, см.: Рассвет. 1859. Март. С. 437–450; 1859. Май. С. 311–326; 1860. Март. С. 475–478; 1862. Март. С. 301–310,311-312; 1860. Сент. С. 457–461.