У него перехватило дыхание, как от удара в живот. Волосы облепили ее спину. Пониже угадывался абрис белоснежных ягодиц.
Буря все еще продолжалась. Ничто не лишит его наслаждений грядущей ночи.
Роберт тихо подкрался сзади и сжал упругие половинки. Абигейл взвизгнула и подскочила, но когда он повернул ее лицом к себе, вздохнула и обвила руками его шею.
Долго, бесконечно долго он наслаждался прохладой ее омытых дождем раздвинутых губ и горячей влагой рта.
- Замерзла? - прошептал он, покусывая ее шею, вдыхая аромат дождя и соли, смешанный с чуть уловимым ароматом пота и секса.
- Угу, - вздохнула она.
Он вжал затвердевшую плоть в ее живот.
- Садись на меня верхом.
Абигейл недоуменно вытаращила глаза.
- Как это?
Роберт молча проклял мистера Томаса. Не появись тут старый болван, она ничуть не была бы шокирована любым его предложением.
- Подвезу до хижины. - Повернувшись, он присел и согнул спину. Прыгай.
И, затаив дыхание, стал ждать. Настал решающий момент. Реальность грубо вторглась в их отношения. Предпочтет ли Абигейл ее миру грез, созданному ими обоими?
Маленькая рука нерешительно легла на его плечо. Абигейл неловко перекинула через Него ногу.
Роберт едва не завопил от счастья. И прежде чем она успела поразмыслить, какой постыдной выглядит подобная поза со стороны, подхватил ее под коленки и усадил повыше. Абигейл догадалась обнять его за шею и устроиться поудобнее. Мягкий плоть между ее бедер терлась о его ягодицы. Она была горячей и скользкой. Какой контраст соприкосновением ледяных пальцев дождя!
Он едва не излился тут же, на месте, Хорошо бы опрокинуть ее прямо в грязь и взять жадно, быстро...
В чувство его привел весьма ощутимый шлепок. Она дрожала, но отнюдь не от желания.
- Вперед, сэр!
Вонзив пятки в его бока, она подтянулась так, что ее раскрытое лоно уперлось ему в поясницу, и весело вскричала:
- Но! Пошел!
Серую стену дождя на миг разорвал звонкий смех, и Абигейл на секунду превратилась в маленькую девочку, вернувшую ему его детство.
Он не помнил, как они очутились в хижине, только испытывал невыразимые муки от прикосновений ее плоти к его ягодицам и спине, неожиданного легкого удара ее пятки по "копью", когда она пыталась сцепить ноги у него на поясе.
Наконец он со стоном уперся в дверь хижины. Орудие его к тому времени так затвердело, что казалось, малейший толчок его переломит.
- Роберт? - с тревогой спросила Абигейл. - Тебе плохо? Опять повредил ногу?
Роберт не знал, то ли плакать, то ли смеяться от такого участия. Он нуждался не в доброте, а в страсти, бурным потоком уносившей тяжесть, годами копившуюся в душе.
- Абигейл, взгляни вниз и скажи, что видишь.
- Корзинку с едой, - последовал невинный ответ. Роберт с комическим сожалением развел руками.
- Ну как? Оправдала ли наша прогулка по берегу твои ожидания?
- Я никогда не забуду ее, Роберт!
Губы Роберта дернулись.
- Боюсь, как и мистер Томас.
Карие глаза, смотревшие на него, оставались серьезными... слишком серьезными. Ресницы слиплись от воды.
- Что ты ему сказал?
- Что мы муж и жена...
- Но в арендном договоре я специально указала...
- И что ты не ждала моего появления, потому что мне неожиданно дали отпуск.
- Тебе необязательно было говорить, что мы женаты, Роберт.
- Но мы женаты. Соединены в одном очень интересном местечке у самых бедер.
Карие глаза смешливо блеснули, превратившись в кусочки янтаря.
- Но я сливалась с вами вовсе не бедрами, полковник Коуди.
- Я прекрасно знаю, чем именно, мисс Абигейл.
Она скромно опустила глаза.
- У тебя ноги грязные. Нужно принять ванну.
- Только если ты меня вымоешь.
- Но я голодна, Роберт, - жалобно протянула она, поднимая голову. Во взгляде продолжало теплиться желание. - Когда же мы поедим? Если я начну вас мыть, будет не до еды. А у меня еще осталась одна особенная фантазия, которую хотелось бы воплотить в жизнь.
Вода в маленькой ванне уже остыла, но Роберт все же забрался туда и стал мыться. Он испытывал странные чувства покоя и довольства, наблюдая, как маленькие пухлые грудки Абигейл удлиняются и провисают, когда она наклоняется, чтобы вытереть пол. Она повернулась спиной, и у Роберта едва сердце не остановилось.
- У вас круглая попка, мисс Абигейл. А губки между вашими ногами розовые и поросли мокрыми каштановыми локончиками.
Это ее заинтересовало.
Выпрямившись, Абигейл обернулась. Лицо ее было таким же розовым, как вышеупомянутые губки.
- А ваш зад, полковник Коули, впалый. И... и мошонка волосатая.
- Займемся сравнениями наших интимных частей тела?
- Ни за что, полковник, - отмахнулась Абигейл, вручая ему полотенце. Все, что у меня мягкое, у вас жесткое. Даже слишком.
Весело блестя глазами, Роберт взял полотенце, вытерся сам и стал вытирать ее волосы, плечи, груди, бедра, дока не добрался до изящных узких ступней.
- Пора обедать, - пробормотал он, не отрывая губ от развилки ее бедер и согревая дыханием влажные завитки. Ноги Абигейл дрогнули. Роберт ухмыльнулся и вскочил. - Обедать в полном смысле этого слова, мисс Абигейл. Чтобы удовлетворить все ваши фантазии, требуется немало сил.
Привыкший к нехитрой солдатской еде, он обрадовался при виде содержимого корзинки. Настоящий пир! Холодная баранина. Сыр. Крутые яйца. Каравай еще теплого хлеба. Куда больше, чем требуется на двоих.
Абигейл ела деликатно, но с несомненным аппетитом. Когда ее веки отяжелели, он взял ее на руки и отнес в постель.
До Абигейл Роберт никогда не спал в одной постели с женщиной. Никогда не испытывал простой радости от ощущения женской попки, прижатой к животу. Представить не мог сладостной близости, не имевшей ничего общего с сексом, зато имевшей несомненное отношение к женщине в его объятиях.
Реальная Абигейл затмила его грезы.
Вздохнув, он зарылся лицом в так и не просохшие пряди.
***
Разбудил Роберта грохот канонады. Иисусе милосердный, он заснул в бою!
Мягкая, словно бескостная плоть льнула к нему: наверняка мертвец, уже ограбленный и раздетый догола туземцами!
Роберт с бешено колотящимся сердцем попытался сжать приклад винтовки, но пальцы утонули в податливой плоти.
И тут он вспомнил.
Буря. Жгучая потребность, погнавшая его на поиски женщины.
Свет в коттедже и странная особа по имени Абигейл.
- Роберт, - сонно пробормотала она.
- Почему ты оказалась здесь, Абигейл?
Она словно закостенела в его объятиях. Но он не выпустил ее из рук. Наоборот, еще крепче прижал к себе и уперся подбородком в ее макушку.
- Расскажи.
- Я уже объяснила.
Ее сердце билось в его ладони, как вспугнутая птичка.
- Через три недели мне исполнится тридцать.
- Даже в эту секунду десяткам женщин по всему миру исполняется тридцать. И что из того?
- Но не всякая женщина - старая дева.
- Это твой выбор, Абигейл.
- Не хочу, не хочу я быть старой девой, - выдохнула она. - Не хочу, чтобы меня жалели и передавали из дома в дом, от сестер к брату, как вещь какую-то! Не хочу быть... одинокой.
В голосе ее звучало столько боли, что Роберт невольно съежился.
- В таком случае почему ты здесь одна, в обществе книг? - допытывался он.
Она молчала, и он уже решил, что не дождется ответа, как вдруг...
- Приехала попрощаться, - призналась она.
Страх, безумный страх охватил Роберта. Неужели она решила покончить с собой? Ее смерть... нет, невыносимо! Еще ужаснее, чем возможность его гибели!
Он попытался выбросить из головы ужасные мысли.
- С кем, Абигейл? Или с чем?
- Со своими мечтами, Роберт. Устала желать того, что никогда не сбудется. И привезла с собой книги и журналы, потому что решила оставить их здесь. В надежде, что без них я, возможно, обрету покой.