Роберт бесшумно рассек темноту. Пульсации в ее теле отсчитывали секунды его отсутствия. Лоно сжималось, расслаблялось, сжималось, расслаблялось... Резкий запах спиртного разлился по комнате.
Абигейл приподнялась на локте.
- Что ты делаешь?
- У меня в кармане фляжка с бренди. Губка куда более эффективна, если ее смочить в чем-нибудь, лучше всего в уксусе, но и спирт сойдет. Правда, пощиплет немного. Ляг и подними колени.
Матрац просел, и она опрокинулась на спину. Что-то ужасно холодное и мокрое коснулось ее интимного местечка. Абигейл инстинктивно сдвинула ноги, но неумолимая рука вновь развела бедра, не давая им сомкнуться.
Опасность.
Желание.
Абигейл так и не смогла понять, что одолевало ее сильнее.
Этот человек - убийца.
Этот человек вот-вот возьмет ее девственность.
И после этого она уже никогда не будет прежней.
- Ты когда-нибудь уже делал это, Роберт?
Она судорожно глотала воздух, чувствуя себя старой, развратной и невероятно, бесконечно испуганной.
- Вставлял губку в женщину?
- Нет. А мужчина твоей мечты?
- Конечно, нет. Женщины не беременеют от грез...
Она осеклась, едва губка вошла в ее лоно. Его пальцы осторожно подталкивали губку вперед, и Абигейл не осознала, когда неприятные ощущения превратились в головокружительную потребность.
Она смотрела на темный силуэт, стоявший на коленях между ее ногами, и отчаянно пыталась взять себя в руки.
- Роберт!
- Что, Абигейл?
- Ты сказал, что отправился искать женщину в бурю.
Пальцы на мгновение замерли.
- Мне трудно поверить, что ты пустился в такое опасное путешествие, не захватив... всего необходимого.
- У меня с собой французские кондомы.
Голос из темноты снова звучал глухо и бесстрастно, словно не Роберт только сейчас подарил ей самое интимное наслаждение, какое мужчина может дать женщине, словно не он ее ласкал.
- Почему же сказал, что тебе нечем меня защитить? Он шумно вздохнул.
- Потому что раз в жизни хотел ощутить сжимающую меня женскую плоть, без этой чертовой резиновой калоши.
Сердце Абигейл встрепенулось.
- А что бы ты сделал, не окажись у меня губки?
- Возможно, устроил бы тебе спринцевание бренди.
Абигейл съежилась. Щипало довольно сильно.
- Думаю, что предпочла бы резиновую калошу, Роберт.
- Надеть?
Тьма и тишина были полными. Кажется, даже буря за окном притихла в ожидании ответа.
Она просто подвернувшаяся под руку замена другой женщине, моложе, красивее, той, ради которой он не побоялся бури. И все же...
Он хотел почувствовать именно ее плоть, как она жаждала ощутить его, каждую вену, каждый удар пульса. Все, чем он владел.
Ей даже показалось, что он желает ее с не меньшей силой, чем она - его.
Но это, разумеется, невозможно.
Ураган уляжется, и все, что у нее останется, - воспоминания о волшебной ночи.
- Нет. Ты не войдешь в меня? Пожалуйста. Я вполне готова благодаря тебе.
- "Вполне готова" еще не значит, что готова по-настоящему. Я хочу, чтобы ты открылась до конца. Начнем урок. Когда я начну вынимать пальцы, сожми их как можно сильнее.
Послышался тихий чмокающий звук. Абигейл напряглась, чтобы не дать его пальцам ускользнуть.
- Расслабься, Абигейл. Теперь снова натужься.
Теплые губы пощекотали ее колено: нежданная ласка - и ее лоно раскрылось само собой, без всяких усилий втягивая все три пальца, кончики, первый сустав, второй...
- Самое главное - растянуть твой девический барьер, а это значит растянуть тебя. Я человек твоей мечты, Абигейл. Не сопротивляйся, откройся, я не толще, чем эти три пальца вместе. Вот так. Сжимай... расслабься... это определенный ритм, как в танце. Позволь мне открыть тебя, Абигейл, сделать такой мокрой, чтобы я утонул в тебе.
Но пока, кажется, она тонула сама. В наслаждении.
Значит, вот что делают вместе мужчина и женщина. Непередаваемо интимно... Лучше всякой фантазии, всякой книги. Жаркие томительные ощущения, хрипловатый тембр голоса Роберта выманили Абигейл из надежного убежища ее викторианского мирка в мир запретной чувственности, о чем она всегда мечтала.
Откинув голову, она позволила пальцам делать с ней все: возбуждать, раскрывать, как створки раковины, проникать глубже, еще глубже, пока она не задохнулась, и...
- Как он брал тебя в мечтах?
Опять Роберт вторгся в ее грезы.
- Я... я лежала на спине.
- Мои пальцы по-прежнему причиняют тебе боль?
- Нет.
Она приподняла бедра, чтобы принять его в себя.
- Чего ты хочешь, Абигейл?
Безумного, сладостного наслаждения.
- Больше!
Он неожиданно отстранился, уперся кулаками в подушку по обе стороны ее головы. Жесткие волосатые ноги развели ее бедра еще шире, огромный жезл, обжигающий и твердый, уперся во врата ее лона.
- Вот так? - прорычал он. - Именно так ты теряешь невинность в мечтах, Абигейл? С широко раздвинутыми ногами?
- Да.
Абигейл вцепилась в его мокрые от пота плечи. Под ладонями перекатывались мускулы, настоящие, не выдуманные.
Она жадно провела руками по его спине, ощутив мышцы, которых у женщин не бывает, впилась ногтями в маленькие упругие ягодицы, сохраняя в памяти его тело на все долгие пустые месяцы и годы, что лежали впереди. И все это время его непокорная плоть подрагивала и пульсировала у ее лона. И она была широко раскрыта и полностью доступна вторжению. Кажется, все свершается слишком быстро.
- Ты такой огромный, Роберт! - охнула она. - Ты и вправду велик по сравнению с другими мужчинами?
Влажное дыхание коснулось ее щек и губ. Загрубевшие пальцы убрали со лба спутанные влажные волосы так бережно, почти боязливо, словно это ему предстояло потерять девственность. Правая рука скользнула между прижатых друг к другу тел.
- Тебе судить, Абигейл.
Он припал к губам Абигейл, проник языком в рот, одновременно входя в нее... да, он велик... куда больше, чем сложенные вместе три пальца, и она бессильна остановить его, его, вызвавшего к жизни поток расплавленного жара, изливавшегося из ее тела. Он вонзался глубже и глубже, раскрывая ее все шире, и хотя Абигейл казалось, что это невозможно, но проникновение длилось бесконечно. Словно он коснулся ее души.
Она потянула его за волосы.
- Ты говорил, что секс грязен.
- Я лгал.
Она выгнула спину, наслаждаясь тяжестью его тела.
- Роберт...
Его рука немедленно скользнула под ее бедро. Когда она опять приподнялась, он подвел ладонь ей под поясницу.
- М-м-м?
Слезы выступили у нее на глазах.
- Ничего. Просто... просто я чувствую себя заполненной до отказа.
Нежные губы дотронулись до ее рта. Снова. И снова. И снова.
- Так и есть. Расслабься, Абигейл. Обвей ногами мою талию. Абигейл попыталась. Изо всех сил. Но при каждом движении он погружался все глубже, и боль становилась острее, и...
- Роберт, ноги женщины не предназначены для...
Он слегка куснул ее за губу.
- Но ты не просто женщина, Абигейл. Пока длится буря, ты моя женщина.
И ее ноги словно по волшебству взлетели вверх и сомкнулись у него на поясе. В этот миг они стали едины. Слились.
- Оставайся раскрытой... для меня, Абигейл.
Абигейл пыталась отдышаться.
- Вряд ли у меня есть выбор, Роберт.
Она лбом почувствовала, как раздвинулись в улыбке его губы. И поцелуй, в самый кончик носа...
- Тогда кончи для меня.
- Но ты еще не выполнил свою часть договора.
Он снова замер.
- Что именно?
- Не заставил меня молить и заклинать о ласке.
Вместо ответа он начал двигаться. Гигантский жезл, заполнивший ее, то надвигался, то ускользал, взад-вперед, настойчиво дразня набухший бутон в складках плоти, и вдруг...