Экономка торопливо спускалась по лестнице навстречу хозяйке.
— Миледи, — присела она в реверансе, — добро пожаловать в Мон — Терри!
— Спасибо, Мелинда, — герцогиня приветливо улыбнулась женщине — вели приготовить мои покои и попроси одну из горничных разобрать мои вещи.
— Как прикажете, Ваша Светлость, — экономка, поклонившись, ушла распоряжаться насчет комнат, а Лиза быстрым шагом направилась в Левую башню.
В комнатах Даниона было сумрачно и тихо. Лизе стало тревожно, какое‑то нехорошее предчувствие заворочалось внутри. Открыв дверь спальни мальчика, Лиза замерла. Данька лежал в постели, в комнате пахло затхлостью, а на прикроватном столике громоздились пузырьки и бутылочки с лекарствами.
— Даня! — девушка кинулась к кроватке.
Мальчик не отзывался. Он был очень бледен, губы обметала лихорадка, ручка, за которую взяла его Лиза, была почти прозрачной.
— Данечка, родной, что же это? — девушка в панике огляделась вокруг. — Кто‑нибудь! — она яростно дернула шнур прикроватного звонка.
Вскоре послышались шаркающие шаги и в комнату медленно вошел мэтр Риган.
— А, это вы, миледи? — он поклонился герцогине. — Мое почтение.
— Мэтр, что с Данионом? — Лиза требовательно смотрела на старика.
— Он умирает, миледи, увы… — мэтр Риган печально вздохнул.
— Что с ним?
— Миасская лихорадка, миледи. Мальчик уже почти у Грани.
— Что можно сделать? — герцогиня подобралась в ожидании ответа. Она не собиралась сдаваться, Данька должен жить!
— В этом случае — ничего, — старик развел руками.
— Не верю! Должно же быть хоть что‑то! Нужно вызвать лекарей, нужно сообщить Тремелу, — Лиза лихорадочно думала вслух, — герцога вызвать, в конце концов!
— Миледи, уже слишком поздно, никто не успеет приехать, эта лихорадка тем и опасна, что развивается стремительно и не поддается лечению. На все воля Всесветлого..! Если бы рядом была его мать, можно было бы попробовать спасти ребенка, а так… — мэтр Риган задумался, а потом остро взглянул на герцогиню.
— Простите, миледи, мальчик вам действительно дорог?
— Да, — выдохнула Лиза — очень.
— Настолько, что вы смогли бы стать ему матерью? — он пристально смотрел на леди Алиссию.
— Я была бы счастлива, будь у меня такая возможность — девушка в волнении стиснула руки.
— Есть старый ритуал, — задумчиво проговорил мэтр Риган, — возможно, мы могли бы попытаться… да, где‑то у меня лежал этот свиток… а если… да, и как раз середина месяца… — мэтр бормотал все неразборчивее, полностью погрузившись в собственные мысли — да, мы сделаем это. Но, должен вас предупредить, миледи, есть риск — вы можете не вернуться, если переступите Грань.
Лиза твердо посмотрела на ученого.
— Я согласна на все, лишь бы Данион жил.
— Ну, что же, хорошо, — мэтр пошел к выходу из комнаты, — я приду через час, а за это время постарайтесь подготовиться. Мальчика нужно перенести в вашу спальню и переодеть в чистую рубашку, а вам, миледи, придется распустить волосы и раздеться до нижней сорочки. И постарайтесь не волноваться.
Лиза молча кивнула и мэтр вышел.
В спальне герцогини суетились служанки. Они спешно перестилали постель, растапливали камин, снимали чехлы с мебели. Янар, подсобный рабочий, перенес Даниона в покои миледи и аккуратно уложил его в постель. Лиза отослала прислугу и велела никому не входить в ее комнату до утра. Девушка волновалась. Она ходила из угла в угол, то и дело бросая взгляды на спящего мальчика. Ей хотелось подойти нему, обнять, но, Лиза сдерживала этот порыв. Если она прикоснется к Даньке, то больше не сможет удерживать слезы, а ей сейчас нужно быть сильной, чтобы вытащить малыша из лап смерти. " Не отпущу! Это мой ребенок, он не может умереть!» — яростно билось у нее внутри. Наконец, хлопнула дверь и в спальню вошел мэтр. Он неуловимо изменился — на месте добродушного старичка появился строгий старец, со властью во взоре и с печатью былого величия на челе.
— Кто вы, мэтр Риган? — не удержалась от вопроса герцогиня.
— Это неважно, дитя. Я должен еще раз спросить — не передумала?
Лиза покачала головой: — Нет.
— Ну, что же, тогда приступим, — мэтр разложил все необходимые предметы на прикроватном столике.
— Повторяй за мной, — он властно посмотрел на герцогиню.
— Я, Алиссия Аш — Шасси, признаю тебя, Данион Аш — Шасси, плотью от плоти моей, кровью от крови моей, частью души моей. Нарекаю тебя сыном своим неизменно и на всю светлую вечность. Свидетелем себе беру Ригана Ар — Адасси, подтверждающего, что признание дано по доброй воле и с чистыми помыслами.