Но в первый же день, как только мистер Гибсон навестил леди Камнор, он стал думать, что возможно миссис Киркпатрик и есть этот «заяц». Он ехал, ослабив повод, и больше раздумывал о том, что ему известно о ней, чем о рецептах, которые должен был написать, или о дороге, по которой ехал. Он помнил ее, как очень милую мисс Клэр, гувернантку, у которой была скарлатина, и это случилось, когда была еще жива его жена, очень давно. Он едва ли мог предположить, как выглядела миссис Киркпатрик в дни своей молодости, вспомнив, как давно это было. Затем он узнал, что она вышла замуж за викария, а на следующий день (или так казалось, он не мог вспомнить точную продолжительность времени) — о его смерти. Доктор знал, что с тех пор она жила в качестве гувернантки в разных семьях, но что она всегда оставалась любимицей семейства из Тауэрса, к которому, независимо от их положения, он питал глубокое уважение. Год или два назад мистер Гибсон услышал, что она добровольно приняла школу в Эшкоме, маленьком городке, рядом с другой собственностью лорда Камнора, в том же графстве. Эшком был большим поместьем чем то, что располагалось рядом с Холлингфордом, но старый особняк там был не в таком хорошем состоянии, как Тауэрс. Поэтому его предоставили мистеру Престону, управляющему, в то время, как мистер Шипшэнкс состоял управляющим в Холлингфорде. В особняке оставили несколько комнат для редких визитов семьи, весь остальной дом был предоставлен в полное распоряжение мистера Престона, красивого молодого холостяка. Мистер Гибсон знал, что у миссис Киркпатрик был один ребенок, дочь, которая была, должно быть, одного возраста с Молли. Конечно, у нее было очень маленькое состояние, если таковое имелось. Но сам он жил экономно и даже удачно вложил несколько тысяч. Кроме того, его доходы врача были неплохими, и скорее увеличивались, нежели уменьшались с каждым годом. К тому времени, как он пришел к такому заключению в своих размышлениях об этом деле, он подъехал к дому своего очередного пациента и на время откинул все мысли о браке и миссис Киркпатрик. Но снова с некоторым удовольствием в этот же день он вспомнил, что Молли рассказала ему некоторые незначительные подробности, связанные с ее несчастной задержкой в Тауэрсе пять или шесть лет назад, и в этот раз он почувствовал, как миссис Киркпатрик очень любезно отнеслась к его маленькой девочке. Поэтому, что касалось его, вопрос был отложен на время.
Леди Камнор была нездорова. Но не так больна, как она себе воображала все те дни, когда окружающие не осмелились послать за доктором. Она с большим облегчением позволила мистеру Гибсону решать за нее, что ей следует делать — что есть, что пить, чего остерегаться. Такие решения извне иногда являются замечательным облегчением для тех, кто привык заботится не только о себе, но и обо всех. И порой облегчение напряжения, которое приносит с собой безупречное благоразумие, идет на пользу здоровью. Миссис Киркпатрик в глубине души была убеждена, что никогда не сможет так легко поладить с леди Камнор. И они с Брэдли никогда так не восхваляли мистера Гибсона, «который всегда прекрасно управлялся с миледи».
Милорду ежедневно отправлялись доклады, но ему и дочерям было строжайше запрещено приезжать. Леди Камнор хотелось быть слабой, вялой и капризной телом и духом, когда этого не видела семья. Ее нынешнее состояние так отличалось от того, в котором она пребывала ранее, что она неосознанно боялась потерять свой престиж, если бы ее увидели. Иногда она сама писала дневные бюллетени, другой раз просила сделать это Клэр, но всегда просматривала письма. Все ответы, которые леди Камнор получала от своих дочерей, она обычно читала сама, изредка сообщая кое-какие отрывки «доброй Клэр». Но любой мог прочитать письма милорда. Не стоило всерьез опасаться, что семейные секреты просочатся из его длиннейших эмоциональных строк. Но однажды миссис Киркпатрик, читая вслух письмо лорда Камнора миледи, наткнулась на предложение, которое уловила взглядом прежде, чем дошла до него, и если бы она могла пропустить его и позднее наедине внимательно прочесть, она была бы рада это сделать. Хотя миледи внимательно следила за ней. По ее мнению «Клэр была добрым созданием, но не умным», но правда была в том, что миссис Киркпатрик была не всегда находчива, и в связи с этим довольно неразборчива в средствах.
— Читайте дальше. Почему вы остановились? Там ведь нет плохих новостей об Агнес?.. Дайте мне письмо.
Леди Камнор читала почти громко:
— «Как ладят Клэр и Гибсон? Вы презрели мой совет помочь в этом деле, но я, в самом деле, думаю, что небольшое сводничество было бы очень приятным развлечением сейчас, когда вы заточены в доме. Я не представляю более подходящего брака».