Молли почувствовала себя очень виноватой и несчастной. Клэр продолжила с оттенком резкости в голосе:
— Пойми, я не знаю, что с тобой делать, если ты не съешь достаточно, чтобы набраться сил и пойти домой. А я эти три часа бродила по парку, устала, пропустила свой ланч и прочее, — затем, словно ее осенила какая-то мысль, она добавила: — Ты полежишь на этой скамье несколько минут и постараешься съесть виноград, а я подожду тебя и тем временем съем что-нибудь. Ты точно не хочешь цыпленка?
Молли сделала так, как ей сказали, откинувшись назад, она вяло щипала виноград и наблюдала, с каким здоровым аппетитом леди поглотила курицу, желе и выпила бокал вина. Она была так мила и так элегантна в своем глубоком трауре, что даже то, как торопливо она ела, словно боялась, что кто-нибудь придет и захватит ее врасплох, не мешало маленькой зрительнице восхищаться ею.
— Ну вот, дорогая, ты готова идти? — спросила она, съев все, что было на подносе. — Поднимайся, ты почти съела виноград, вот умница. Теперь, если ты пойдешь со мной к боковому входу, я проведу тебя в свою комнату, и ты приляжешь на час или два. А если вздремнешь, твоя головная боль пройдет.
Так они и отправились — Клэр несла пустой поднос к стыду Молли, но девочка с большим трудом переставляла ноги и боялась, что ее попросят сделать что-нибудь еще. «Боковой вход» представлял собой ряд ступенек, ведущих из закрытого цветника в отдельный, застланный коврами холл или вестибюль, куда выходило много дверей, за которыми хранили легкий садовый инструмент, а также луки и стрелы молодых леди из особняка. Леди Куксхавен, должно быть, заметила, что они идут, поскольку встретила их в этом холле, как только они вошли.
— Как она сейчас? — спросила леди и, взглянув на тарелки и бокалы, добавила: — Право же, я думаю, ей не может быть слишком дурно. Вы прежняя добрая Клэр, но вы должны были позволить кому-нибудь из слуг отнести этот поднос. В такую погоду, как сегодня, это слишком хлопотно.
Молли не могла не пожелать, чтобы ее милая компаньонка призналась леди Куксхавен в том, что это она сама помогла съесть обильный ланч. Но такая мысль, казалось, даже не могла прийти той в голову. Она лишь сказала:
— Бедняжка! Она еще чувствует себя не совсем здоровой. Она говорит, у нее болит голова. Я собираюсь уложить ее на свою кровать, может, она сможет немного поспать.
Молли заметила, как леди Куксхавен, улыбаясь, что-то сказала «Клэр» мимоходом. И девочка мучилась, вообразив, что прозвучавшие слова были поразительно похожи на «объелась, я полагаю». Однако она чувствовала себя слишком плохо, чтобы долго волноваться об этом. Небольшая белая кровать в прохладной и красивой комнате так и манила преклонить больную голову. Муслиновые занавески мягко колыхались от наполненного ароматом ветерка, что проникал в комнату через распахнутое окно. Клэр укрыла Молли легкой шалью и задернула занавески. Когда она выходила, Молли приподнялась и сказала:
— Пожалуйста, мэм, не позволяйте им уехать без меня. Пожалуйста, попросите кого-нибудь разбудить меня, если я усну. Я должна вернуться домой с мисс Браунинг.
— Не беспокойся об этом, дорогая. Я обо всем позабочусь, — ответила Клэр, оборачиваясь у двери и посылая воздушный поцелуй немного встревоженной Молли. Затем она ушла и больше о ней не вспомнила. Экипажи прибыли в половину четвертого, подгоняемые леди Камнор, которая вдруг устала от приема гостей и которой стали досаждать многократные неразборчивые восхищения.
— Почему не отправить сразу два экипажа, мама, и избавиться от них всех сразу? — спросила леди Куксхавен. — Эта поездка частями — самое утомительное, что можно представить.
Поэтому, в конце концов, возникла большая спешка и беспорядочное выпроваживание всех и сразу. Старшая мисс Браунинг уехала в коляске, или «фойтоне», как называла его леди Камнор, это слово рифмовалось с именем ее дочери, леди Хойот, или Хэрриэт, как было записано в Книге пэров. А мисс Фиби вместе с другими гостями отбыла в огромном, просторном семейном экипаже, подобие которого мы сейчас называем «омнибусом». Каждая думала, что Молли Гибсон уехала с другой, а правда была в том, что она спала на кровати миссис Киркпатрик — миссис Киркпатрик, девичья фамилия которой была Клэр.
В комнату зашли прибраться горничные. Их разговор разбудил Молли, она села на кровати, попыталась откинуть назад волосы с горячего лба и вспомнить, где находится. Она спустилась на пол у спинки кровати к изумлению женщин и спросила:
— Пожалуйста, когда мы уедем?
— Господи, спаси и помилуй! Кто бы мог подумать, что на кровати кто-то есть. Ты одна из Холлингфордских леди, моя милая? Все они уехали более часа назад!