— А у меня 200.
Да уж, вот вам и великие путешественники. Всякой ерунды понабрали, кучу целую, а денег не взяли.
Ну, и подошли мы к этой маршрутке, а ней, значит, ничего не указано. Таблички никакой нет, куда едут или не едут, не понятно. Дверь открыта была, я и заглянул. За рулем там сидел парень такой, лет так под 30, наверное, в очках. С виду нормальный, вроде.
— Здравствуете, — говорю. — Куда вы едете?
Сказал я это ему, а он подпрыгнул аж, замигал так быстро, занервничал, как будто я маньяк какой- то или страшилище болотное.
— Здравствуйте, — говорит он, — мы к метеориту направляемся.
— Нас подбросите? Мы заплатим сколько надо.
— Да, так подбросим, садитесь. Сколько вас?
— Трое.
— Ааа, ну в самый раз, садитесь, вон, за мной прям.
Мы зашли, короче, и уселись.
— Сейчас, — говорит он, — минут через пять поедем. Девушка еще одна подойдет. Вечно она у нас опаздывает.
Очень странная, честно говоря, компания там была. Впереди всех, значит, сидел такой лысый старик. Лысый, лысый прям, что аж, как в зеркало можно глядеться. Рядом с ним, хотите — верьте, хотите — нет, синяя бабуська сидела. Представьте себе, я сам был в шоке. Но для всех это как бы было нормально. Позади них сидела тетка в очень странных, прямоугольных, темных очках, а рядом — рыжий мужик, потерянный немного. Они, вроде как, за руки держались. В третьем ряду сидел седовласый парень, но на вид ему было всего лет 25, может, а то и меньше. Че он седой был, так я и не понял. Может быть нервничал много. И в самом конце, на одиночном кресле, сидел очень угрюмый пацан моих лет, весь в черной одежде. Он все время в телефоне ковырялся.
— Сколько с нас? — спрашиваю я у водителя, хоть он и сказал, что так подбросит.
— Так вас подбросим, — говорит он опять. — Все равно мы с семьей тоже едем к метеориту.
«Ну и семейка, — думаю. — Дикая какая-то. Типаж на типаже».
— Спасибо, — благодарю я его.
— Да не за что. А вот и она.
Сказал он это, и тут же в маршрутку зашла деваха. Она была мощная такая вся, мускулистая сильно, и прическа у нее стремная была, типа, завитки какие-то. Зашла она, а тетка в этих стремных очках сразу и говорит:
— Чё долго так, из Китая, что ль, шла?
— Не ваше дело, — ответила девчина это, да так остервенело, что я аж удивился.
Она уселась рядом с седовлаской, поцеловала его и спрашивает шепотом:
— Что она ко мне прикопалась? Что я такого опять сделала?
— Я все слышу, — говорит та в очах, — не надо ябедничать моему сыну на меня же.
— Ладно, мам, успокойся, — говорит водитель, — у нас тут вообще- то гости.
— Извини, сынок, извини, полетели.
«Полетели? Наверное, она имеет в виду быструю езду?» — подумал я.
— Все престигнулись? — спрашивает он.
«Че? В маршрутке еще и пристегиваться надо, что ли?» — спросил я у себя. Но все равно пристегнулся и Насте помог тоже.
Отъехали мы, значит, от остановки и тут — бац — взлетать начали. Реально взлетать. На маршрутке этой разваливающейся. Настя сидит, глаза выпучила и голос, видать, потеряла от страха. Лешка же еще и рот растопырил.
— Не ожидали? — спрашивает очень весело водитель.
— Нет, — говорю.
— Это мое новое изобретение. А все, — говорит он с самодовольной усмешкой, — потому, что в качестве топлива я использовал персиковый сок.
— Персиковый сок? — спрашиваю.
«Не ослышался ли я?»
— Да, — говорит, — он обладает огромным гравитационным потенциалом.
— Аааа, понятно. А че другой сок не обладает им? Там апельсиновый, яблочный или яблочно-персиковый? А мультифрукт?
— Нет, — говорит. — Хотя яблочно-персиковый, в принципе, можно использовать, но это зависит от концентрации. Сейчас такую бадягу продают иногда, даже пить невозможно, не то что летать.
— Аааа, ну да, точно, — говорю я, как пришибленный дурачок.
— О, смотри! — вдруг вскрикнула Настя и указала в окно. — Маша летит!
— Маша?!
— Да, одноклассница моя.
Я посмотрел в окошко, а там реально девочка летела, спокойно так, и махала нам рукой. Мы ей тоже помахали, и она тут же улетела.
«Че, вообще, происходит?» — думаю.
— Я чуть не забыл, хотел спросить вот что, — сказал водитель. — Мы сами не из Зурбинска, только за Викой заезжали. Говорят, что у вас там обычные живут, то есть без сверхспособностей, это правда?
— Да, — отвечаю я и злобно смотрю на Настю с Лешкой, чтобы они рты свои не раскрывали, — но я не знаю кто они.
— Аааа, бедняги они, — говорит он и качает головой. Расстроился как бы. Жалость в нем проснулась, видишь ли.