- Ну ладно, - вздохнула Александра. Я расплатился с таксистом, который подмигнул мне и просипел:
- Не обожгись кофейком, приятель. Старый онанист! Пора на погост, а все туда же! Запах в моей конуре стоял отвратительный - окна были законопачены, а в холодильнике, похоже, что-то екнулось. Я распахнул окно и поставил чайник на плиту. Лачуга у меня, конечно, претоскливая. Надо срочно переселяться.
Александра присела на софу, а я поставил на вертушку диск Аструд Джилберто.
Удивительно, но теперь, когда Алекс оказалась у меня в логове, я не знал, что с ней делать.
- Очень милая квартирка, - вежливо сказала она. - Ты давно здесь живешь?
- Несколько месяцев. Тесновато, сказать по правде. Все хочу переехать. Только вот нужно найти что-нибудь поприличнее...
- О...
Мы погрузились в молчание, из которого нас вывел свисток закипевшего чайника. С кофе я, конечно, совершил промашку - нужно было предложить ей выпить, чтобы снять тормоза.
- А как насчет ирландского кофе? - сообразил вдруг я.
- Я никогда не пробовала.
Сливок, патоки и прочей муры у меня, ясное дело, не водилось, но долить в кофе изрядную порцию виски труда не составит.
- Тебе понравится, вот увидишь. Пальчики оближешь.
Комнату заполнили чарующие звуки "Тени твоей улыбки". Будь на месте Алекс любая другая птичка, мы бы уже давно разделись и усиленно предавались ласкам.
- Тебе понравилась Америка? - спросила Алекс.
- Угу - блеск. - Я закончил священнодействовать с кофе и протянул ей чашечку. Вышло, как ни странно, неплохо - я лично думаю, что все эти сливки, сахар и прочая дребедень только отбивают вкус.
- Знаешь, Алекс, мне нужно поговорить с тобой. Она отхлебнула кофе и задумчиво посмотрела на мою фотографию, снятую при открытии "Хобо".
- Ты хочешь, чтобы я легла с тобой в постель, Тони? - вежливо спросила она - так, словно интересовалась, в котором часу идет следующий автобус в сторону ее дома.
У меня просто чавка отвисла. Чашечка в моих руках подскочила, и половина кофе выплеснулась на пол.
- Что? - тупо переспросил я.
Алекс покраснела и закусила нижнюю губу.
- Так ты хочешь?
Да, признаться, я представлял себе все это совершенно иначе. Я хотел сперва признаться ей в своем чувстве, потом поцеловать или немного потискать...
- Да, конечно, хочу, - запинаясь, пробормотал я, чувствуя себя последним кретином. Алекс застала меня врасплох.
- Хорошо, - преспокойно сказала она. Некоторое время мы сидели молча, таращась друг на друга. Я заметил, что ее рука тоже дрожит.
Я забрал у нее опустевшую чашечку и поцеловал в губы. На этот раз они сразу раскрылись, и Алекс глубоко вздохнула.
Я пробежал руками по ее телу, чувствуя, как ее охватывает дрожь. На Алекс было коричневое шерстяное платье под горло с пуговичками на спине. Я принялся расстегивать их.
- А мы не можем пойти в спальню? - спросила она. - Только можно я пойду первая?
- Да, конечно.
Я был настолько возбужден, что плохо соображал.
- Я позову тебя, когда буду готова.
Она удалилась, оставив меня в полной прострации. Господи, а я-то думал, что она маленькая невинная девочка. Но все равно я продолжал любить ее, несмотря на то, что она.., как бы выразиться - успела поднабраться постельного опыта.
Должен ли я раздеться? Я пожалел, что не успею принять душ. После самолета я был потный и грязный.
- Тони, я готова, - позвал меня нежный голосок. - Только не включай свет, пожалуйста.
Она лежала в моей постели, натянув до подбородка одеяло.
Я торопливо разделся, в беспорядке пошвыряв одежду на пол, и, оставшись в одних трусиках, скользнул в постель к Александре.
Кожа у нее была атласная, клянусь вам. В жизни такой не встречал. В сумраке комнаты я почти ничего не видел - Александра задернула шторы и не позволила мне включить свет. Я медленно провел руками по ее телу - высокие, крупные, литые груди, тонкая талия, изумительные бедра - и все сумасшедше атласное! Она лежала на спине, вцепившись в одеяло и дрожа от напряжения.
- Расслабься, малышка! - прошептал я. - Успокойся, никто тебя не обидит.
Волосы на лобке были мягкие и шелковистые, как пушок цыпленка. Почувствовав прикосновение моей руки, Алекс сразу напряглась и плотно сжала ноги.
Я перекатился на нее и сорвал с нее одеяло. Алекс била дрожь. Я вскочил и снял трусики. Она закрыла глаза, а я снова улегся прямо на нее и попытался раздвинуть ей ноги.
- Тони, я девственница! - вдруг выпалила она после того, как я в течение минуты бился над нею. Я ощутил, что возбуждение вмиг улетучилось из меня, как газ из проколотого воздушного шарика.
Алекс тут же открыла глаза.
- Ты обиделся, да?
Обиделся ли я? Обиделся - ха! Да я был на седьмом небе от счастья! Правда, теперь я смотрел на все несколько иначе. Она девственница, но захотела лечь со мной в постель... Что это значит? Только одно: она в меня влюблена.
- Ну что ты, родненькая, конечно, я не обиделся. С какой стати? Наоборот, это чудесно, замечательно.
- Вот и хорошо.
Она расслабилась. Я скатился с нее, обнял и прижал к себе.
- Понимаешь, я просто не знаю, что должна делать... Как, например, не забеременеть и все прочее. И вообще.., я впервые увидела голого мужчину.
Знаете поговорку "тише едешь - дальше будешь"? Я был вне себя от гордости! Чувствовал себя королем.
Мы лежали, прижавшись друг к дружке. Для меня было вполне достаточно просто лежать и сжимать ее прекрасное тело в объятиях. Я закрыл глаза. Утомительные перелеты и прочие неожиданности не прошли бесследно - я и сам не заметил, как навалилась усталость...
- Тони, у тебя все в порядке? Ты не разочарован во мне?
Я быстро открыл глаза. Мне было так хорошо и спокойно, что я, должно быть, уснул на минутку.
Александра стояла возле меня на коленях, прикрываясь простыней.
- Все в порядке, малышка. Иди ко мне.
- Я хотела сказать... Если ты во мне разочаровался и не хочешь, то я... Я пойму.
- Что ты плетешь?
Я сорвал с нее простыню, и она, ойкнув, легла, пытаясь прикрыться. Я жадно поцеловал ее в губы, лаская руками ее чудесную грудь, гладкий живот, ноги. Алекс издавала странные звуки - нечто среднее между мурлыканьем котенка и поскуливанием.