Придя к такому выводу, маршал Шапошников вызвал к себе начальника оперативного отдела Генштаба генерала Василевского.
Василевский вошел в кабинет, придерживая в руках папку с оперативными сводками.
— Александр Михайлович, — обратился к нему Шапошников, — надо бы послать офицеров штаба по направлениям, чтобы выяснить обстановку и прояснить кое-какие данные, поступающие с мест. Вы уж постарайтесь, голубчик, а то создается впечатление, что некоторые наши командиры впадают в панику, хотя видимых причин для этого не наблюдается.
— Хорошо, Борис Михайлович, я пошлю направленцев. Но должен вам доложить, что мы и до этого посылали как на Брянский, так и на Западный фронт наших людей. Однако за последние дни из двадцати шести самолетов вернулся только один.
— И чем вы это можете объяснить?
— Я предполагаю, что там действительно что-то происходит, но противник плотно прикрыл свои действия истребителями, прорваться в зону боев нашим тихоходным самолетам связи не удается.
— И все-таки вы постарайтесь, голубчик. Мне идти докладывать Верховному, а у нас никаких конкретных данных о том, где противник, а где наши войска.
Глава 8
В тот же самый день, то есть 4 октября, работник политуправления Московского военного округа принес члену Военного совета этого округа генерал-лейтенанту Телегину перевод выступления по берлинскому радио фюрера Германии Адольфа Гитлера.
Телегин с опаской взял у него скрепленные между собой листки с пометкой: «Совершенно секретно. Только для высшего командования Московского военного округа. Выполнено в трех экземплярах».
Гитлер вещал, что на Восточном фронте «…началась новая операция гигантских масштабов. Враг уже разбит и никогда больше не восстановит своих сил… Эта битва должна поставить на колени не только большевистскую Россию, но и зачинщика всей войны — Англию. Ибо, разгромив большевистские орды, мы лишим Англию последнего союзника на континенте. Вместе с тем мы устраним опасность не только для нашего рейха, но и для всей Европы, опасность нового нашествия гуннов, а впоследствии монголов».
— А это не провокация? — спросил осторожный Телегин.
— Не похоже, товарищ генерал, — осторожничал и политработник. — Я не думаю, чтобы Гитлер стал выступать с провокационными сообщениями, оповещая о не существующей «операции гигантских масштабов». Хотя, конечно, все может быть.
— Может, он имеет в виду наступление против Брянского фронта? — продолжал сомневаться генерал Телегин. — Нам известно, что Гудериан третьего числа взял Орел, что он движется к Туле. Однако это наступление гигантским не назовешь. Впрочем, позвоню-ка я в Генштаб: там должны знать.
Но дежурный по Генштабу сообщил, что на Резервном и Западном фронтах все спокойно, то есть спокойно на подступах к Москве. Следовательно, и генерал Телегин тоже может не беспокоиться. Но генерал Телегин, буквально на днях назначенный командующим Московской зоной обороны, да, к тому же, замещающий командующего Московским военным округом генерала Артемьева, находящегося в Туле для организации ее обороны, продолжал беспокоиться, надеясь, однако, что содержание речи Гитлера известно не только ему и что «наверху» уже делают соответствующие выводы.
Вслед за политработником в кабинет к Телегину пришел начальник штаба округа с обычным ежеутренним докладом. Завершив доклад об обстановке в округе, он, помявшись, сообщил:
— Связисты никак не могут установить связь ни со штабами Резервного фронта, ни Западного, ни с армиями. Я не хочу нагнетать, Павел Артемьевич, поймите меня правильно, но у меня сложилось впечатление, что на этих фронтах что-то произошло из ряда вон выходящее.
— Вполне возможно, — пробормотал Телегин. — Прошу вас, Иван Сергеевич, наладить связь со всеми военными комендатурами, находящимися на основных дорогах, ведущих к Москве. В том числе и с железнодорожными станциями… На всякий случай. Но никому об этом ни слова.
— Да, Павел Артемьевич, я понимаю.
Прошло два часа — никаких сообщений. И тут звонок из управления Малоярославецким укрепрайоном. Начальник района доложил, что утром задержаны повозки и машины тылов Сорок третьей армии, а также отдельные группы военнослужащих. Все они в один голос заявляют, что противник начал большое наступление, многие войска, находящиеся западнее Вязьмы, окружены, танки противника движутся к Малоярославцу. Телегин приказал начальнику укрепрайона: всех беглецов передать в особые отделы, на дорогах выставить заслоны, всех бегущих задерживать, в сторону Спас-Демьянска выслать на машине разведгруппу.