Да что там говорить о тыловиках! Вот генерал Конев, командующий фронтом, а тоже растерялся, идет на поводу у событий, не обеспечивает свои решения всесторонней подготовкой…
И тут Жукову вспомнился сороковой год, игра на картах «красных» против «синих», где «синие» накостыляли «красным», а затем разбор игры и возможность каждому участнику участвовать в этом разборе. Жукову особенно понравилось выступление генерал-лейтенанта Конева, командующего Северо-Кавказским военным округом, как он очень грамотно все расписал, и получалось, что Жуков, командовавший «синими», просто обязан был выиграть «сражение» у «красных» под командованием генерала Павлова, а Павлов не мог не проиграть. Если бы Конев вот так же проанализировал нынешнюю ситуацию, точнее определил направления главных ударов танковых клиньев противника, то не допустил бы окружения своих армий, стоящих западнее Вязьмы, А он решил, что немцы ударят по прямой, не предусмотрев другого развития событий. В результате противник обошел его войска с флангов, отрезал их и, если еще не закупорил в очередном котле, то вот-вот закупорит. Казалось бы, пора научиться избегать окружений, ан нет, все еще наступаем на одни и те же грабли.
И при этом Конев пытался оправдаться тем, что был де приказ из Ставки, была некая разработка Генштаба, наконец, звонил сам Верховный, а ему, командующему фронтом, отвели роль исполнителя, когда ничего уже поправить нельзя.
Жуков не знал, что именно Конев предложил, а Сталин и Шапошников поддержали сосредоточение войск западнее Вязьмы, надеясь, что немцы увязнут в плотной обороне, появится возможность ударить им во фланг и, если не окружить, то хотя бы парировать их наступательный порыв в длительном сражении на истощение: удержали ведь под Смоленском, почему бы не удержать и под Вязьмой? Когда же наступательные операции фронтов не дали ожидаемых результатов, а немцы, перегруппировавшись, пошли по другому пути, армии практически оказались в мешке.
Но не подробности были важны для самого Жукова, а как бы он сам поступил на месте Конева. Теперь, после того как сбылись его самые худшие предсказания о судьбе Юго-Западного фронта, что, скрипя сердце, вынужден признать и сам Сталин, после Ельни и Ленинграда он может отстаивать свою точку зрения перед кем угодно. Тем более что яснее ясного: он Сталину нужен и, скорее всего, на него и ляжет вся ответственность за оборону Москвы. А тут уж никак нельзя ошибиться.
Впрочем, ошибаться могут все — в этом нет особой беды. Главное — уметь признавать и быстро исправлять свои ошибки, а эта наука посложнее. Судя по всему, именно этого генерал Конев делать не умеет. Вот и получается: в теории он силен как никто, а дошло дело до практики, так ошибка за ошибкой. Ко всему прочему, упрям и честолюбив.
Глава 15
Резервный фронт, командовать которым назначен маршал Буденный, по замыслу Ставки должен подпирать Западный фронт во главе с Коневым, но немцы 2 октября рассекли оба фронта сразу, и теперь трудно понять, где и чьи войска и кто ими должен командовать. Во всяком случае, командовать из штаба фронта не получалось. И Буденный решил разбираться на месте. Разыскивая корпуса и дивизии, дерущиеся в полной изоляции, он ездил вдоль линии фронта, пытаясь на месте выяснить обстановку и как-то повлиять на нее, иногда неожиданно натыкаясь на немцев. Его попытки собрать хоть что-то из остатков разбитых отступающих войск были тщетны, и думать нечего, чтобы ими остановить раскатившиеся по дорогам танковые колонны немцев. К тому же пешком за танком не угонишься и от него не убежишь, а его армиям даже лошадей не хватает, не говоря о машинах.
Поэтому-то Буденный и торчит в Малоярославце, в ста километрах от своего штаба, не имея связи ни с кем, втайне надеясь, что как-то все образуется само собой, помимо его, Буденного, воли. Четвертый день он не разговаривает по телефону со Сталиным, боится этого разговора, боится гнева Сталина, надеясь, что этот гнев падет на Конева и растратится на нем, и, хотя слывет человеком смелым и решительным, перед Сталиным всегда пасует и чувствует себя так, как, бывало, в детстве чувствовал себя перед своим отцом, человеком крутым и властным.