И вот сейчас он гнал как сумасшедший и недоумевал, что же такое случилось, что он ринулся за практически незнакомым ему человеком и был готов на всё, чтобы сблизиться с ним.
– Ну, Бог даст, прямо на месте разберусь, – успокаивал себя он.
Иван скакал, не останавливаясь ни на секунду, не притормаживая коня, который поглощал версту за верстой как заведённый. Недаром его назвали Крепышом: может, он считался и не самым быстрым, но уж точно самым неутомимым. Ночной воздух будоражил кровь, ярил мысли и чувства, Иван был на пределе своих духовных сил, готовый абсолютно ко всему.
– Давай, давай, дружок! – приговаривал он коню. – Надо нам торопиться!
Когда он услышал, что Фёдор отправляет погоню за графом, чтобы добыть ту самую важную бумагу с государевой подписью и печатью, о которой мельком услышал в столовой; когда понял, что им приказано убить всех, ежели что, Иван решился поднимать бунт сегодня. Бросил на бегу несколько слов Гавриле, повалил ударом кулака вставших на пути барских охранников и, уже не скрываясь, погнал следом за Федькиными прихвостнями.
Сейчас же он очень переживал о том, что происходит в поместье. Резкий ветер в лицо откинул волосы с высокого лба, перехваченного ремешком, брови сурово нахмурились, глаза, не отрываясь, смотрели вперёд. Большой нательный крест, выпроставшийся поверх рубахи, метался по груди. Наконец показались знакомые места, и Иван в нетерпении привстал на стременах, вперив горящий взгляд вдаль. Оранжевые отблески лизали линию горизонта, и это был не рассвет. Принюхавшись, он учуял слабый запах гари.
– Молодец, Гаврила, сумел запалить костры! Давай, Крепыш, давай, набегай, милый!!! – парень сгруппировался, приподнявшись на стременах; нетерпение забурлило в жилах, как молодое вино.
Василий неустанно погонял своего коня, но поместье всё не приближалось. Нежданная мысль закралась, обдав холодом: «А вдруг Иван уже подбил крестьян на бунт?! Потому и приказывал нам отступиться от него, не хотел, чтоб нас сочли соучастниками!»
– Скорей, скорей, коник! – молодой человек похлопал животное по взмыленной холке. – Надо потушить пламя прежде, чем оно разгорится, надо отговорить его! Он понятия не имеет, какие могут быть последствия…
Лошадь летела стрелой, Василий, который тоже был весьма искусным наездником, делал всё возможное, чтоб облегчить ей ношу. Вот ему показалось, что они скачут знакомым перелеском, и сердце радостно ворохнулось в груди: «Сейчас, сейчас! Ещё чуть-чуть!» Спустя полчаса он вынужден был притормозить и остановиться: в воздухе стоял дымный чад, конь забрыкался и не хотел скакать дальше. Ноздри его тревожно раздувались, чуя запах гари и опасности.
– Что ж там происходит?! – пробормотал Василий.
Он стащил шейный платок, замотал коню морду и повёл его в поводу. Подойдя к самому поместью, не поверил своим глазам: изящные ворота были сорваны с петель и повалены, вход преграждали несколько телег, около которых был выставлен караульный отряд. Увидев пришельца, два дюжих мужика неторопливо подошли к нему, отобрали повод и схватили под руки:
– Ты кто таков будешь? – грозно спросил один.
– Я чиновник, приезжал сюда с проверкой, не помните? Отведите меня к вашему главарю… Есть он у вас?
Подошёл третий мужик:
– Что тут? Кто это?
– Да вот, требует, чтобы мы его к Ивану отвели.
– Иван Андреевич ваш главарь? – уточнил Василий. – Он меня знает, я как раз хотел с ним поговорить! Он меня знает! – повторил.
– Ладно, Пахом, Митрий, отведите, коли просит, – приказал Нефёд.
Могучие ребята повлекли молодого человека за собой. Василий шёл, озираясь по сторонам: тут и там с озабоченным видом сновали мужики и молодёжь, в руках у них были у кого грабли, у кого вилы или топоры, кто-то нёс охапки дров да веток, кто тащил брёвна. На тщательно разбитых лужайках горели костры, ярко освещавшие всё вокруг, валялись доски, несколько мужиков что-то мастерили, постукивая топорами. Спиной к ним стояла группа крепостных, поглядывая на господский дом, они что-то обсуждали.
– Ваня, мы вот барина привели, говорит, тебя знает, – сказал один из конвоиров.
– Кто такой? – Иван резко обернулся, посмотрел на Василия и осёкся. – Оставьте, я его знаю, спасибо, ребята!
Он стал лицом к чиновнику:
– Василий Алексеевич! Я же вас просил! Я пытался до вас достучаться! Зачем вы здесь? К чему?! – в руках его была карта, он сунул её здоровенному бородатому мужику, схватил чиновника за локоть и увлёк за собой. Все движения его были порывистыми, он словно сдерживал кипящую силу, вот-вот готовую прорваться наружу. Глаза ярко блестели в темноте.