– Сколько лет?
– Как вы любите, Николай Палыч, только-только тринадцать стукнуло!
Болтов задумался, заметно было, что он колеблется между делами и весьма приятным развлечением. Сладострастие взяло верх.
– А, чёрт возьми, поехали! Дела обождут! Только, Зарецкий, поедем на твоей карете, моя поломалась нынче.
– Что за разговор, Николай Палыч, конечно! И обратно вас доставим в лучшем виде!
Господа погрузились в карету, Нефёд и Григорий встали на запятки, Иван запрыгнул на козлы.
– Трогай! – скомандовал Александр.
– Только гляди у меня, по кочкам не гони! – крикнул Болтов. – А то покажу тебе, где раки зимуют!
– Слушаюсь, барин, – Иван махнул вожжами и лошади, ударив копытами, пошли.
– А где уж вам поместье презентовали? Запамятовал? – поинтересовался Болтов.
– Да недалеко от Москвы, – сказал Василий. – Васино, сельцо такое, не слышали?
– Нет, к сожалению.
– Васино, – повторил, улыбаясь, чиновник. – Точно для меня!
Помещики захохотали.
Отъехав не так далеко от поместья, несколько вёрст, карета затормозила и остановилась.
– Что там? – крикнул Саша.
– Упряжь надо маненько подтянуть, разболыхалась, – ответил кучер.
Послышалось движение, дверца кареты распахнулась.
– Пожалуйте, господа хорошие, выходите! – Иван широко улыбался.
За спиной его стояли Нефёд и Гриша.
– Это что ещё такое, Зарецкий?! Как понимать?! – Болтов пришёл в негодование.
Александр молчал.
– Выходи, барин, – басом проворчал Нефёд. – А не то вытащу!
– Бунтовать вздумали?! Скоты! Да я вас! – Болтов потащил из-за голенища плётку.
– Выходите, Николай Палыч! – услышал голос Василия Алексеевича, поднял голову и увидел направленный на себя ствол пистолета.
Замер. Не поверил. В глазах метнулись испуг и недоверие.
– Как?! Ты с ними??
– Выходите, – повторил чиновник, указав дулом на дверцу кареты.
– Зарецкий?! Ты что молчишь?! – Болтов обернулся к соседу.
Тот сидел, зажав руки меж коленей и опустив взгляд. Молчал.
– Долго ждать-то?! – Нефёд протянул длинную руку, ухватил помещика за рукав и выволок его из кареты.
– Василий Алексеевич, последи за ним, пока коней распряжём, – велел Иван.
– Ты?! Ты???! – помещик подавился слюной, испепеляя взглядом Ивана.
– Нефёд, рот ему заткни, не хочу визги слушать! – поморщился парень.
Огромный кузнец молча сунул в рот помещику какую-то тряпку и нажал ему на плечи:
– Сиди здеся.
Григорий вытащил из кареты Зарецкого и привязал его к колесу кареты. Глаза Болтова, казалось, готовы были выскочить из орбит, лицо стало красным, он мычал не переставая, старался вытолкнуть кляп. Иван тем временем выпряг лошадей и с помощью Нефёда закрепил на них прочные палки.
– Ну что, барин, – подошёл к помещику. – Готовься к смерти. Сейчас сам узнаешь, каково это – на дыбе. Разденьте!
Григорий и Нефёд мигом содрали с барина верхнюю одежду, как кожуру с гнилой картошки. От ошеломляющего ужаса Болтов не сопротивлялся, он тихо стонал, мычал, по красному лицу катились слёзы. Мужики привязали к его ногам и рукам верёвки, накрутив их до локтей и коленей, и закрепили на лошадях, направив их в противоположные стороны. Помещик оказался растянут, как на дыбе. Пока он просто лежал, подёргиваясь от смертной жути. Пот градом сыпал с лица. Иван подошёл к нему и вытащил кляп:
– Страшно тебе? Мне тоже страшно было. И всем твоим крестьянам, которых ты «учил уму-разуму»! – гнев постепенно охватывал его, становясь физически ощутимым. – Никогда не думал, что с тобой подобное может произойти?! А зря! Мельницы Господни мелют медленно! – яро воскликнул он. – Погоняй, ребята!
Все четверо принялись нахлёстывать лошадей, они рванулись, верёвки натянулись, и тело помещика поднялось над землёй. Болтов закричал, крик его был невнятным и душераздирающим. Александр, вытаращивший в ужасе глаза, бормотал молитву. Парни продолжали хлестать коней, плоть не поддавалась, суставы и связки трещали, но держали тело. Помещик вопил, пока не сорвал голос, потом стал сипеть. Саша закатил глаза и потерял сознание. Спустя вечность Иван крикнул:
– Хватит!
Мужики остановились, кони подались назад, тело помещика, обмякшее, обездвиженное, упало на землю. Он тихо стонал. Иван взял у Василия пистолет, подошёл к Болтову, закрыв собой солнце.
– Да умрёшь ты без покаяния, – с этими словами выстрелил помещику в лицо.
Опустил руки, пистолет выпал из ослабевших пальцев. Иван пошатнулся и сел рядом с трупом. Нечеловеческое напряжение всех сил, поддерживавшее дух, оставило его. Василий торопливо подбежал к названому брату, опустился рядом и обнял его за плечи: