– Не его Арина ночевать к себе взяла, а парня пришлого!
– Видать, по нраву он ей пришёлся, угодил! вон и мужнину рубаху подарила, – довольно беззлобно продолжали подшучивать мужики.
Савка не знал куда деваться, он и рот открыл сказать что-то, и сказать-то что не знал, закрыл его, покраснел пуще прежнего, глаза сверкали. Ванька пересилил себя и поднялся во весь рост, который у него был не маленький, медленно снял дарёную рубаху, превозмогая ломоту в мышцах, и потянулся. Скрестил руки на груди и слегка навис над Титом:
– Языками-то вы чесать мастера, как я погляжу. На беззащитную женщину куда как легко напраслину возвести. Мужа нет, сын малой пока, ответ дать не сможет. Ну, приютила она меня, рубахой подарила, приголубила, как сына, а вы и рады наговорить с три короба. Мужики вы или бабы?
– Ты что, пугать меня взялся?! – взвился Тит.
– Зачем мне тебя пугать? – пожал плечами Ванька. – Ты и так труслив, словно заяц. Вон гляделки-то как бегают!
Глаза у мужика и правда шныряли туда-сюда, он уж и не рад был, что привязался к парню.
– А вы там? – перевёл Ванька взгляд на ближайшую группку мужиков. – Кто поганые слова про Арину Тимофеевну молвил?
– Это ты кого поганым назвал?! – поднялся парень, нисколько не уступавший Ваньке в росте, а в массивности, пожалуй, превосходивший его. – Меня, что ль?
– Если ты поганые слова молвил, вестимо, твой язык поганый и есть! – ничуть не робея, подтвердил Ванька.
– Ну, мотри, паря! Этого я спустить не могу! – парнище стащил рубаху и подошёл к нему. Остальные мужики подтянулись, став в кружок. День обещал быть интересным.
– Никитка, задай ему! – послышались выкрики.
– Никитка, бей под микитки!
– Ты, прихвостень дворовый, разок те леща дам – и дух вон! – блестя глазами, пообещал Никитка.
– Руки-то не обломай! – так же задорно ответил Ванька.
Савка не верил своим глазам: вот только друг его, охая, повалился на землицу ни жив ни мёртв, и вот он, как боевой петух, уже сжимал кулаки. Куда делась усталость?!
– Ну что, Никитка, сам на сам? – подмигнул Ванька.
– Сам на сам. А ты упрям, паря! – весело ответил молодой мужик.
Поединщики сблизились и начали ходить по кругу, поигрывая мускулами и рассматривая противника. Вот Ванька молнией прянул вперёд, целясь прямо в душу, но парень успел отскочить и отвесить сопернику звонкого леща.
– Как обещано было! – шутканул.
Ванька удержался на ногах, потёр шею и ухмыльнулся. Кулачная забава пьянила кровь, развлекала душу. Он сделал несколько обманных движений, нырнул и нанёс противнику серию ударов по рёбрам.
– Никитке – под микитки! – хохотнул.
Никита рассвирепел. Какой-то пришлый парень, соплёй перешибёшь, вызвал его на поединок, он намеревался его одним ударом положить, а тот скачет, как блоха, да ещё измывается над ним! Молодой мужик призвал всю свою силушку и рубанул Ваньку прямо по голове, Савка охнул и зажмурился, но услышал звуки падения, дружный смех и открыл глаза: Никита лежал, уткнувшись мордой в родимую землицу, а Ванька сидел на нём сверху, заломив руку, так что у того лицо побагровело от боли.
– Давай, Никитка, извиняйся за слова поганые! – строго сказал Ваня и посильнее выкрутил сопернику локоть.
– Бес попутал, бес попутал, вот и сказал не помыслив! – просипел Никита, испугавшись, что рука выломается из плеча.
– Не будешь больше дурного лопотать? – ещё строже спросил парень.
– Не буду, Христом Богом клянусь!
Ванька отпустил мужика, встал, отряхнул порты.
– А где тот, чернявый? – поискал глазами Тита.
Но мужичонки уже и след простыл: «Вдруг косой рубанёт, ирод пришлый!» – пугающая мысль пришла на ум, и он спешно поменялся местом, чтоб не косить больше перед Ванькой. Никита встал, повёл могучими плечами и улыбнулся:
– Я уж думал, ты мне руку из плеча вырвешь!
– Это приём такой особый, чтоб противник и цел был, и двинуться не мог, – пояснил Ванька.
– Покажешь? – немного исподлобья глянул на него Никита.
– Покажу! – улыбнулся Ванька.
– Ну что, мир, Ваня? – мужик протянул руку.
– Мир! – ответил парень, они потрясли друг друга за руки и похлопали по плечу.
– Эге-гей! Хороша жизня, матушка Русь православная! Славно косточки поразмяли! – крикнул Никита.
– Вставай за мной, – предложил он Ваньке. – Посмотрим, так ли ты в косьбе удал!
– Встану, Никита, да только здесь я ученик, не мастер.
– Ничё, поглядим! – весело моргнул мужик.
– Всё, мужики, время! – раздался строгий голос Фрола. – Встаём!