Через два часа сдались они. Первый раз за всю свою жизнь они устали бить. Последние полчаса прошли однообразно и без напряжения. Гленн помнил, к какому выводу они пришли: даже если сейчас он еще не умер, через несколько часов все равно умрет.
Последующие недели они от корки до корки читали газеты, высматривая некролог или хотя бы маленькое сообщение в новостях об убийстве. Но ничего не нашли, даже заявления в полицию. Через два месяца они осмелились прийти в его квартиру и обнаружили, что она совершенно пуста. Он исчез. Растаял как дым.
Их стало грызть все нараставшее беспокойство. Беспокойство из-за того, куда на самом деле делась их жертва. А вдруг он собирается им отомстить? Они нередко обсуждали это и решили, что волноваться не стоит, а через несколько лет вообще перестали об этом думать.
Отпилить обе кисти. Ничего себе!
Значит, скоро его очередь? Ему отпилят ноги?
Он лег на диван на кухне и закрыл глаза. Казалось, усталость медленно пожирает его изнутри. Но он боялся уснуть. К тому же те немногие часы за последнюю неделю, которые ему удалось проспать, были худшим испытанием, чем бодрствование. Такие странные сны ему еще никогда не снились. Вытесненные воспоминания возвращались к жизни и превращались в мечту любого режиссера фильма ужасов.
Он читал об одном ученом, который продержался без сна одиннадцать суток. Через четверо суток у него начались галлюцинации, и он вообразил себя Диего Марадоной. Еще через шесть суток он восстановился и, прежде чем наконец заснуть, даже умудрился обыграть своих ассистентов в пинбол.
Одиннадцать суток он бы никогда не выдержал.
Важно ясно мыслить и не терять концентрацию. Не расслабляться. Гленн сел, потер глаза, запихнул в рот еще один кусочек сельди и попытался проглотить его, но не получилось. Компот из ананаса кончился, а сельдь упрямо шла обратно, пока он усилием воли не начал жевать. Надо есть. Надо держать себя в форме, чтобы иметь хоть крошечный шанс, когда придет время. Он собирается защищаться. Что бы ни случилось, он окажет сопротивление.
Никто не упрекнет его в лени. Он закончил почти все приготовления. Вооружился, повесил на все окна в доме замки и так настроил лампы, что теперь они гасились одним нажатием кнопки на пульте, который он всегда носил с собой. На лужайке за домом разложил колючую проволоку и с помощью лески соединил ее с лебедкой, висевшей на окне верхнего этажа.
Единственное, что осталось сделать, – вставить во входную дверь глазок, но это подождет до утра, пока не рассветет. Старая дверь была с глазком. Но когда ее пришлось поменять, он решил, что нет смысла тратиться на глазок. Через несколько недель он пожалел об этом и купил глазок, с тем чтобы самому вставить его. С тех пор прошло три с половиной года. Но завтра он его вставит.
На самом деле, очень глупо с его стороны было остаться жить в доме после того, как Анки смылась. Он сделал это только чтобы ей досадить. Дом ему совсем не нравился. В принципе, он совсем не против домов. Но именно этот дом построен кое-как – тонкие гипсовые стены уже пахнут плесенью, хотя им всего десять лет. Не говоря о входной двери, которую давно надо было…
Мысли Гленна прервал звонок в дверь. Половина двенадцатого ночи. Кого это черт принес в такое время?
В дверь опять позвонили.
По его хладнокровным расчетам, незваный гость проникнет через сад с задней стороны, которая не просматривается. Споткнется о натянутую колючую проволоку, и тогда Гленн набросится на него и втащит в дом. Если же, вопреки предположению, этому человеку удастся добраться до дома, он без усилий разобьет стеклянные двери. Но Гленн к этому подготовился. Он не против заманить визитера в кабинет. А оттуда ему уже не выбраться.
Во всяком случае, не раньше, чем Гленн спокойно позвонит в полицию и отопрет дверь. Он представлял себе, как газеты напишут о нем как о герое, задержавшем преступника. И тогда Анки получит по заслугам.
Но звонили в дверь, что никак не входило в его планы. Не мог же этот подойти к фасаду и просто позвонить? Это невозможно. Тогда кто же там?
Вообще-то сигнализация на лебедке уже сработала в прошлую ночь. За долю секунды Гленн погасил свет во всем доме и быстро вышел в сад. Но оказалось, что это всего лишь какая-то приблудная собака застряла в проволоке; он не успел прийти ей на помощь – ей самой удалось выпутаться и скрыться.
Может быть, звонит хозяин собаки? А вдруг закон запрещает натягивать колючую проволоку в своем саду? – думал Гленн. С другой стороны, это ведь мой участок.
Не терять концентрацию и ясно мыслить.
Он схватил бейсбольную биту и осторожно спустился вниз открыть дверь.