Аллочка только сопела. Ну да, ну было. А что она не так сделала? Ольга пригласила всех на день рождения летом, а сама зимой родилась, это ничего, да? И потом, ну, понравился ей Оленькин кавалер. Вот так прямо увидела – и все! И пропала! И ничего не смогла с собой поделать. А в любви все средства хороши, как на побоище. А потом Аллочка опять пропала, увидев знакомого Леночки Веселовой. А затем – Катиного приятеля. И уж потом – друга Иринки Меховской. И ничего она такого не говорила. Просто сообщила, что у Иринки двое детей и брат-алкоголик, и все. А уж в том, что мужчина не захотел себе такой родни, Аллочка нисколько себя не винит.
– Знаешь, Серафима, – с легким превосходством оттопырила она губу. – Мне с вашими женихами возиться совсем времени нет, со своими бы управиться.
– Ой, я тебя умоля-а-ю, – недоверчиво протянула Серафима. – Кому ты рассказываешь? Откуда у тебя женихи-то? И что это за женихи, могу себе представить!
– Не можешь, потому что ваши тонконогие пузатые красавцы моему Максиму и в подметки не годятся! – легко фыркнула Аллочка. А потом эдак равнодушно добавила: – Кстати, мне некогда с тобой разговаривать, он вот-вот заедет за мной на своей машине, и мы поедем в его загородный особняк.
Серафима немного помолчала, а потом искренне спросила:
– Он в чем-то провинился, да? Перед родней или еще перед кем-то? И теперь придумал себе такое наказание, да?
– Ты слышала такое слово – любовь? А еще есть словосочетание «любовь с первого взгляда», не слыхала?
– Аллочка, чтобы тебя полюбить, надо пятьдесят лет не видеть женщин.
– Сама дура! – рявкнула Аллочка и бросила трубку.
– Аллочка, ты с кем там? – крикнула Гутя из кухни.
– Да так… кавалер спросил, какие я цветы предпочитаю.
– Скажи – все. Кроме искусственных, – посоветовала ей Варька.
Но Аллочка уже не слышала ее. Она решила сообщить всем сногсшибательную новость о своем новом знакомстве и набирала номер еще одной дамочки из клуба.
– Але, Вика? Да, это Аллочка. Я что тебе звоню, ты не подскажешь, в каком магазине есть хорошие камни? Да нет, мне мой друг хочет подарить, а еще не присмотрела, а ты же понимаешь, что…Что значит – какой друг! Мой! Максим Михайлович. Мы с ним знакомы уже целую вечность!
Пауза. Новый номер.
– Танечка? Танюша, ты не в курсе, какие сейчас платья в моде? Нет, мне надо не слишком эпатажное. Понимаешь, меня Максим Михайлович ведет знакомиться со совей мамой, не хотелось бы старушку сильно травмировать, и… Как это – какой Максим Михайлович? Мой друг. Пока друг, но очень, очень настаивает на…
– Вера Сергеевна? Вера Сергеевна, вы не знаете, куда сейчас лучше полететь с мужчиной на отдых? Хочется, чтобы было жарко, да… Нет-нет, он совсем не стеснен в деньгах, что вы! Как это про кого? Про своего Максима Михайловича.
У нее еще осталось несколько номеров, но суровая длань родной сестрицы улеглась на кнопки телефона.
– Хватит врать, на свидание опоздаешь.
Аллочка кинулась к часам, времени было предостаточно.
– Только зря отвлекла, – недовольно пробурчала Алла Власовна. – Сама, главное, сидит там с Варькой, лясы точит. Нет, чтобы поинтересоваться: «А как ты сходила на задание, милая сестрица?», так она… И вообще! Я смотрю, ты на свое «дежурство» не слишком торопишься? Я-то следила за Фомой! Как и полагается. А вот ты! Собирайся! И главное, хоть бы спросила…
– Да что спрашивать-то, – отмахнулась Гутя. – Утром-то он шашни не станет крутить.
– А вот и станет! – воскликнула Аллочка, но спохватилась: – А Варька где?
– Она новый фильм по компьютеру смотрит. Диск ей принесли, она наушники нацепила, говори, она ничего не услышит.
Аллочка вздохнула:
– Ой, Гуть, я не знаю, какие у них отношения, но эта тетка сегодня на прием к Фоме приходила.
– На прием! – охнула сестра и тихо опустилась на диван.
– Да какой там прием, – насупилась Аллочка. – Я, конечно, пыталась просочиться, но…
– Он тебя видел?
– Нет, я тети Надин халат надела, ну и… Ты, Гуть, не расстраивайся, там у него такая медсестра сидит!
– Лидочка, я ее видела.
– Да какая там Лидочка! Лидища! Такая вредная баба!
– Но зачем же тетка приходила?
– Не знаю, хотела подслушать, но… Вот ты пойдешь, может, она снова к нему прибежит, и тогда уж сама послушаешь.
– Да, ты права. Спасибо, Аллочка. Тебе, кажется, надо было куда-то собираться?
– Не куда-то, а на свидание, – набычилась Аллочка.
Похоже, ее личная судьба вовсе никого не интересует!
Она приготовилась ровно за час до назначенного времени, эти мужчины, они же всегда торопятся! Нет, потом-то она, конечно, научит Максима ждать ее часами, но к первому свиданию лучше приготовиться заблаговременно.
Он позвонил в половине шестого, и Аллочка сразу же поняла, что свидание не состоится.
– Аллочка, это Максим Михайлович, – как-то слишком безрадостно представился он.
– Я узнала! – воскликнула та. – Я всегда узнаю, вот кто мне ни позвонит, я сразу – ать! И узнала. Мне уже выходить? Я готова!
– Аллочка, у меня изменились обстоятельства, – замямлил в трубку кавалер. – Боюсь, что наша встреча состоится только завтра. Вы меня сможете простить?
– А сегодня что? Вы на работе кого-то подменяете, что ли? Или у ваших соседей трубу прорвало и вас залило? Или, может быть, пожар? У наших знакомых был пожар, даже пожарников вызывали, и ничего. Как они уехали, так Федька на все плюнул и побежал к мужикам в гараж водку пить. С горя!
– Аллочка, у меня нет пожара. У меня… хуже.
– К вам вернулась жена, да? – тихо ужаснулась Аллочка.
– Я за вами заеду завтра, в это же время, хорошо? И выпрошу у вас прощение. Только ради бога, не говорите, что вы завтра заняты!
– Да чем я там занята, разве что в магазин сбегаю, – тяжко вздохнула Аллочка. – Ну смотрите, если уж вы и завтра не приедете, я больше ждать вас не буду, так и знайте! На меня сегодня Пашка с четвертого этажа заглядывался, да и дворник наш, дядя Петя, уже давно глаз положил. Так что…
Ей показалось, что он фыркнул, но наверняка – показалось, потому что он ответил совершенно серьезно:
– Хорошо, я непременно учту конкуренцию. До завтра, чаровница!
– Спокойной ночи, – заалелась Аллочка и отошла от телефона, уже совсем успокоенная.
– Ты что? – спросила ее Гутя, заметив, как сестра стягивает нарядный костюм.
– Я сегодня никуда не еду, – с блаженной улыбкой ответила Алла Власовна. – У него случились неотложные дела, и он перенес свидание на завтра.
Гутя покачала головой:
– Ой, дурит он тебя, Алка. Соскочит, чует мое сердце.
– Ну что ты такое говоришь? – кинулась на защиту кавалера Аллочка. – Вот ты же умная женщина! Во всяком случае, сама так считаешь! Вот и подумай – если ему надо соскочить, он бы звонил и переносил на завтра? Ну, что молчишь? Он бы просто взял и не позвонил. И все. А у меня о нем – никаких данных. А он побеспокоился, позвонил, предупредил, пообещал, что… ну, это уже не твое дело.
– Да, правда, – отчего-то быстро согласилась Гутя. – Садись со мной, я манты стряпаю, а их лепить – замучаешься. Сама знаешь.
Аллочка перекривилась. Нет, конечно, манты – это тебе не пельмени лепить, тут надо быстрее поворачиваться, и все равно! Зачем себя мучить, если можно пойти и купить, какие нужно и сколько хочется?
– Гутенька, а у меня что-то вот тут щемит, – уткнула она руку куда-то в область пышного бюста.
– Ну соври еще, что это сердце, – осуждающе мотнула головой Гутя.
– Ну почему? – вытаращилась сестрица. – Там много всего, например, кости или селезенка, или предстательная железа.
Гутя совсем посуровела:
– Пока справку не принесешь, что у тебя предстательная железа болит, даже и не заикайся. Лентяйка.
– Это не я лентяйка. Сама не пошла на задание, а я, между прочим, все сделала как надо. Я даже в халат переоделась. А ты! И где опять твой Фомочка? Упустила?