— Что потребуешь взамен?
Это нагло и цинично. Вот гаденыш. И что у него на уме?
— Какую цель ты преследуешь?
— Я добровольно хочу связать наши с тобой судьбы, Дар.
— Ах, ты об этом… — на ум приходит воспоминание о том, что в случае наследования Таро престола Асмодея, я должен буду помогать во всем. — В этом нет необходимости. Я и так с тобой связан судьбами. К тому же, как ты сам только что заметил, я без ума от твоей матери и не отступлюсь.
— Это тоже причина.
Я снова ослышался? Что-то не понимаю… Он мне угрожает?
— А какая тут связь? — хмурясь, уточняю я на всякий случай.
— Прямая. Я согласен на твой брак с ней и в будущем готов слушать тебя во всем. Но, если ты ее сделаешь несчастной, обещаю: тем счастливчиком, кто тебя изничтожит, буду я.
Какая неумеренная дерзость!
— Что, правда, что ли? Тогда по рукам, — вдруг соглашаюсь неожиданно для самого себя.
В следующую секунду, крепко обвив плечи, притягиваю к себе Таро — так быстро, что он не успевает среагировать, и вонзаю ему в шею острые клыки: сладкая кровь льется в рот, обжигая горло.
(Хиро)
После инцидента между Даром и матерью, который довелось наблюдать всем, я в эту же ночь заговорщически отправился в клуб на Ирвинг-Плейс. Да, снова. Не знаю, зачем потянуло туда Абигора. Может, ему захотелось увидеть там Кхаи, и у него, как и у Дара, тоже зачесались кулаки от ревности? Ведь я знаю: мой отец все так же пылает чувствами к матери и никогда к ней не охладеет, что бы там ни выдумал Асмодей. Таро же остался дома. В виду минувших событий я вполне понимаю его — сейчас ему далеко не до девочек.
Прибыв на место, мы дружно принимаемся расслабляться, в больших количествах употребляя крепкий алкоголь. Сказать по правде, складывается такое ощущение, что меня стремятся научить пить. Больше всех старается Абигор. Я понимаю, отцу погано, но то, что он ополовинил бар, и у него ни в одном глазу, мягко говоря, удивляет. А я пропустил всего лишь три бутылки виски, но от них мне очень хорошо. С каждой минутой обстановка становится все комфортнее, а беседы — занимательнее.
В какой-то момент Асмодей хлопает меня по плечу и показывает куда-то вглубь толпы. Глядя туда, я цепенело замираю и чувствую, как сердце в замедленном режиме пропускает удар-другой. Тук! Тук! Тук! А потом колотится, как бешеное. Тук-тук-тук-тук… И снова мерно стучит. Тук… тук… тук…
В висках пульсирует так, что кажется, будто голова сама раскачивается в стороны.
Какие красивые глаза! И почему знакомые? В свете прожекторов ее тело манит изгибами. Длинные каштановые волосы развеваются по плечам и волнами струятся по спине при каждом движении. А улыбка… Это девушка выглядит счастливой.
Не помню, как оказался посередине танцзала, нас разделяло лишь несколько человек. Теперь мы встречаемся взглядами, и она на мгновение замирает. Позади слышу одобрительные улюлюканья остальных демонов. Инкуб что-то кричит мне, но я не слышу.
Вальяжной походкой незнакомка направляется ко мне. Продолжает счастливо улыбаться. Вот она совсем рядом. Ее руки оказываются у меня под футболкой. Пьяна? Я тоже. Ну, и пусть. Сейчас это неважно.
Милая, откуда ты такая красивая?
Естественно, она не понимает, кто перед ней. Но смотрит так, будто услышала. Сейчас подумает, что ей это померещилось. Смотрю в ее глаза — так и есть. Как будоражат ее шаловливые тонкие пальчики, порхающие по вмиг напрягшемуся животу.
Тебе нравится мое тело? Вижу, что нравится.
Продолжает исследовать меня своими маленькими ручками. Ангелы побери, какая хрупкая, и оттого так хочется защитить. Внезапно снимает мою, ставшую ей вдруг ненавистной, футболку и откидывает в сторону. Снова слышу одобрительный галдеж старших демонов.
Незнакомка прижимается ко мне спиной, танцует и виляет бедрами. Тело предательски откликается — тут уж ничего не поделаешь.
Да, знаю, парень я видный, в меня все влюбляются. Но именно ты, детка, попадаешь под мой прицел. И так просто сегодня ночью от меня не уйдешь.
Опускаю на ее бедра ладони, прижимаюсь сзади, целую в шею, вдыхаю аромат тела. Мы двигаемся в одном ритме — трек в эту минуту, что надо! Не выдерживаю, мягко поворачиваю к себе и теперь исследую ее сам в нашем интимном танце. Она позволяет мне трогать ее везде. Возбуждаюсь все больше.
Ты горишь? Я тоже пылаю!
Целую ее в шею с языком — она дрожит в руках, обвивает и жмется так, будто стремится раствориться во мне. Я не против. Я даже готов на большее. Вдруг отталкивает — смотрит, улыбается. Ухватившись за запястье, притягиваю ее и целую в губы — в этот момент весь мир для меня будто замирает. Теперь в этой темноте танцует только дьявол и его жертва, попавшая в опасную паутину.