— Постой. Замолчи… Что-то я не совсем понимаю… — Лэр пришлось прервать его, потому что дошедший слишком поздно смысл слов, сейчас никак не хотел укладываться в голове.
Дар приблизился, а Лэр начала шаг за шагом отступать — она заметила нехороший блеск в его глазах и теперь опасалась: «Чего же ожидать от напившегося вампира, которого, кажется, уже распирает от силы».
— Дар, я не… — Лэр сделалось неприятно, будто что-то резкое кольнуло в груди.
Она испугалась и захотела развернуться и вспорхнуть, но вампир схватил ее за руку и с несвойственной ему грубостью притянул к себе. Он развернул ее и прижал так крепко, как только мог.
— Лэр, ты не понимаешь… — зашептал он в ухо, и от его дыхания демонице стало противно — опротивели даже его руки на своей талии. Она была готова задохнуться от возмущения. Вампир дрожащими пальцами дотронулся до ее щеки и, с сожалением глядя ей в глаза, принялся успокаивающе гладить.
И тут демоницу осенило, почему Асмодей был так напряжен: «Он не привык делиться своей собственностью. Но почему-то, вполне осознавая цель вечеринки, пошел на это…» Ранее Себастиан упоминал о дипломатичности инкуба и о том, каким влиятельным звеном в международной политике Демонии является клан Кейзерлингов. По сей день Кейзерлинги были и остаются незаменимой опорой всему Пеклу.
— Меня что… просто отдают в пользование? — по щекам Лэр потекли слезы.
— Ты станешь счастливой со мной, — будто и не слыша демоницу, продолжил говорить Дар и все так же гладить ее по лицу.
Лэр увидела его отрешенный взгляд, и ей подумалось, что, быть может, в мыслях вампир уже далеко отсюда. Она попробовала отступить, но Дар удержал: в этот раз он больно ухватил ее за кисти рук — да так, что демоница вскрикнула:
— Я… я тебя… презираю. Ты такой же бесчувственный монстр, как и Асмодей!
Что бы там ни думала Лэр, эти слова для Дара оказались пощечиной, сильной и болезненной.
— Тс-с-с, — демоница почувствовала его палец на своих губах, а потом Дар прильнул лбом к ее — он закрыл глаза, судорожно вздохнул и заговорил: — Илэриас… Я был с тобой искренен. Мои чувства к тебе настоящие… Хочешь, мы сбежим с тобой прямо сейчас? Куда угодно… Исчезнем до тех пор, пока не забудут наши имена.
— Ну что ты несешь… — демоница уже всхлипывала.
А Дар все продолжал, будто не замечал ее состояния:
— Ты бы могла забыть его имя и никогда больше не вспоминать инкуба… — Дар наклонился к Лэр и потерся носом о ее щеку. — Я готов пожертвовать титулом в клане …только бы быть с тобой. — Последнее он сказал уже хриплым полушепотом.
Лэр взглянула в его глаза: вампир сейчас не лгал, он был искренен. Но даже несмотря на это демоница была твердо уверена в том, что ее судьба — это Абигор.
— Я не могу.
— Почему?
— Я люблю другого, — Лэр сглотнула, увидев как переменился в лице Дар.
— Что? — он отшатнулся, верить в услышанное совсем не хотелось.
— Ко мне вернулась память, — солгала Лэр. — И в своих воспоминаниях я с этим демоном уже давно.
Эти слова оказались еще одной пощечиной для Дара — еще более сильной, более болезненной.
— Кто. Кто этот демон?
— Абигор, — призналась Лэр и заставила себя вновь поднять глаза на вампира. — Прости. Прости меня, Дар. Я совсем не хотела делать тебе больно.
Взгляд Дара сделался безумным, и он, будто окончательно поехав головой, вдруг перехватил руки демоницы выше локтей и с силой затряс ее:
— Этого не может быть! Скажи, что ты пошутила, ведь это просто не может быть правдой. Ты его не любишь, ты любишь меня, Лэр! Я же помню, какая ты была со мной. Тогда… — при воспоминании о том дне он смягчился: — …ведь ты не можешь быть такой с кем-то еще? — в следующий момент, вдруг наклонившись к ее пухлым губам, произнес он вкрадчиво и с надеждой заглянул в глаза.
«Как же он ошибается! Могу. Видимо, могу…» — лицо Лэр мгновенно стало мокрым от слез и покраснело.
В следующую секунду Дар настойчиво раздвинул языком, вдруг ставшие непослушными, губы демоницы. Упираясь ладонями в его грудь, она тихо зарыдала и затряслась как осиновый лист,
— Дар, — неожиданно раздался властный голос позади фон Кейзерлинга.
— Отпусти ее, — послышался второй, более угрожающий.
Глава 11
Демоница смотрела на Дара со страхом. Как только из-за его спины показались Абигор и Уфир, она вздохнула с облегчением.
Не ожидая их появления, вампир переменился в лице. Он непонимающе уставился на них: отчего-то их взгляды не предвещали ничего хорошего. Когда он вновь посмотрел на Лэр, то увидел, какие были у нее красные глаза и как дергались пухлые губки в безмолвном плаче. Герцогиня жалобно смотрела на него, ожидая, когда он ослабит хватку. Что-то щелкнуло в голове — и он словно протрезвел.