Опять раздались хлопки выстрелов. Звонко запела пуля, срикошетировавшая от стальной стены лифта и пролетевшая мимо меня – один, два, три раза – прежде чем упасть на пол.
Когда двери наконец-то закрылись, кабина задрожала, устремляясь вверх.
У меня было лишь несколько секунд, чтобы осмотреть Анну. Когда я взглянул на нее, у меня внутри все оборвалось. В свитере зияло полдюжины дыр, шерстяная ткань окрасилась в красно-бурый цвет. Моя рубашка уже вымокла от ее крови. Девушка лежала у меня на руках, запрокинув голову, дыхание ее было неровным и хриплым. Я мало что смыслю в медицине, но, судя по всему, дела у Анны были плохи.
Лифт замедлил ход и остановился. Последовала секундная пауза, которая показалась мне вечностью, после чего двери разъехались в стороны.
– Третий этаж, – провозгласил женский голос. – Пожалуйста, будьте осторожны при выходе из кабины.
Архитекторы, проектировавшие здание, несомненно, имели перед собой четко расставленные приоритеты. В верхнюю часть списка попали «невысокая стоимость», «размеры» и «малые затраты на содержание», а таких параметров, как «эстетика», «хорошие пути отхода» и «защита от огнестрельного оружия», к сожалению, в нем не оказалось.
Я очутился в галерее с бетонным ограждением и перилами. Вдоль нее через равные промежутки располагались двадцать квартир, а в противоположном конце находился другой лифт. В галерее, прямой как стрела, не было никаких укрытий, а в тридцати футах внизу простирался асфальт стоянки. Я понял, что не успею пробежать мимо всех двадцати квартир и добраться до другого лифта до того, как нас настигнут парни в балаклавах. А если я спущусь вниз, то столкнусь с ними еще быстрее. А поскольку летать я не умею, других путей отсюда нет.
Но если мы не можем выбраться наружу, значит, придется войти внутрь.
Я двинулся по галерее от двери к двери, сканируя будущее. Квартира триста один – заперта, триста два – тоже. А триста третья заперта на два замка. Теперь посмотрим триста четвертую… Наивные хозяева!
Нагнувшись, я достал из-под коврика ключ. Такая непременно найдется.
До меня донесся топот ног, и я присвистнул. Шустрые ребята! Осторожно положив Анну на пол, я кинулся обратно и побежал к лестничной клетке.
Посмотрел на дверь без ручек, открывающуюся в обе стороны. Галерея была узкой, и я сообразил, что и на площадке вряд бы могли разминуться двое человек.
Прижавшись спиной к перилам, я весь превратился в слух, и в то самое мгновение, когда первый громила достиг площадки, я что есть силы ударил в дверь ногой.
Магическое чутье сработало: створка так и вмазала парню по физиономии, и я с удовлетворением услышал хруст костей.
Но в поединке верх одержала дверь!
Покачнувшись, парень отступил назад, а я, не мешкая, снова лягнул дверь.
Теперь бедолага не удержался на ногах: створка отбросила его вниз по лестнице. Я мельком успел увидеть, как он кубарем катится по ступеням. Его напарник, поднимавшийся следом, кажется, впал в ступор. Такого отпора он точно не ожидал! Но я не стал наблюдать за ним, и когда дверь крутанулась ко мне, я побежал к Анне.
С лестницы донеслись крики, но я понимал, что мне удалось выиграть лишь несколько жалких секунд.
Ключ повернулся в замке, и я внес Анну в квартиру. Девушка глухо застонала, и я в ярости стиснул зубы. Пули порвали ее внутренности. Ей нужен покой и медицинская помощь, иначе своими действиями я убью ее и без киллеров.
В квартире повсюду валялась грязная одежда и какая-то аппаратура. Я захлопнул пинком дверь, приглушив вопли, которые доносились снаружи, отнес Анну в спальню и положил ее на кровать.
Лицо у нее приобрело пепельно-серый оттенок. Кровь никак не останавливалась.
Анна должна была бы умереть. Она получила в грудь семь пуль, а это, если я хоть что-нибудь понимал в огнестрельном оружии, означало верную гибель. Однако Анна еще дышала, что давало мне крупицу надежды.
Возможно, она сумеет продержаться еще чуть-чуть, а я что-нибудь придумаю…
Глядя на Анну, я наконец-то догадался, что она окружена магической еле уловимой аурой. Но у меня не было времени присматриваться внимательнее, а девушка находилась не в том состоянии, чтобы отвечать на вопросы, поэтому я покинул спальню и помчался наверх по застеленным ковровой дорожкой ступеням.
Квартира была двухуровневая, и окно спальни выходило на уже знакомую мне галерею.
Приникнув лицом к стеклу, я увидел громил, выходящих с лестничной клетки.
Они крались по галерее, держа пушки наготове и, похоже, замирая при каждом звуке.
Первый парень немного прихрамывал после удара дверью, да и второму тоже не повезло, однако к «рабочим» травмам они вроде бы привыкли.