— Ты думаешь о них лишь плохое. Но на каждую темную душу, что я видела, найдется та, что светит ярко. Дух людей не сдается. Он сильный, — Скайбрайт чувствовала жар, что растекался по ее телу, ей было все равно, что подумает Стоун. — Ты говоришь, что взял меня под крыло из-за Опал, что тебя влечет ко мне, потому что я ее дочь, но ты восхищаешься человеческими качествами во мне. Ты плохо думаешь о смертных, говоришь, что они подвластны эмоциям, мало видят и живут без смысла, но это и влечет тебя ко мне. Смертные живут не так долго, как божества, но они чувствуют многое. Они заботятся.
Улыбка Стоуна была едва заметной, но была.
— Может, ты права. Ты многое замечаешь.
— Я была такой всю жизнь, — она судорожно выдохнула, зная, что ее сердце колотится. — Я больше не буду так делать, Стоун. Можешь убить меня, но я отказываюсь быть убийцей, — Стоун мог в любой момент забрать ее жизнь, но она не боялась защищать свое мнение. Он хотел узницу, игрушку. А вместо этого получил ту, что могла высказать свое мнение.
Темные брови Стоуна на миг приподнялись.
— Я не собираюсь тебя ранить, Скайбрайт. Я не соглашался на эту сделку, чтобы причинять тебе боль. То тебе важно узнать о своей демонической стороне, о мире кроме смертного королевства. Если не хочешь убивать злодеев, я не буду тебя заставлять.
Она потрясенно смотрела на него. Он говорил похожее, похитив ее. Но теперь она почти верила ему.
— Уйдем отсюда, — он замолк и ответил на вопрос, что она не успела задать. — Он будет в порядке. Поболит голова, больше не будет ходить с девушками по темным улицам.
Он взял ее за руку, создал портал для них.
— Меня призвали.
Скайбрайт не знала, кто мог призвать Стоуна, но пошла в портал, не успев спросить. Она была рада покинуть это влажное давящее место и мужчину, что лежал без сознания.
* * *
Чжэнь Ни
Жених Чжэнь Ни, господин Бэй, был крупным мужчиной.
Склонив голову, она подглядывала из-под красной шелковой вуали, казалось, вечность. Но она различала лишь, что он возвышался над ней (а она была высокой, как для женщины), а его ноги были удивительно маленькими, как для его роста. Роза обернула ее грудь плотно тканью, а потом нарядила в свадебное одеяние, и такой ритуал будет повторяться каждое утро после свадьбы. Чжэнь Ни не могла сделать глубокий вдох, у нее кружилась голова, она боролась с желанием сорвать с себя тяжелые слои одежды и убежать домой, в поместье Юань. Она отпрянула на шаг, когда господин Бэй поднял ее вуаль, и она смогла его увидеть.
Он улыбнулся, но губы его были сжаты, что было неловко и странно, словно он никогда еще не улыбался. Он не был красавцем. Черты его лица были грубыми, широкий нос был крючковатым, а глаза были слишком далеко друг от друга, выделялись кустистые брови. На его лбу по обе стороны было по шишке, словно он дважды врезался в угол. Могло ли так быть?
Богиня, как будут выглядеть дети?
И Чжэнь Ни не могла не думать, что ждет ее в брачную ночь?
Пьяная толпа пела развратные песни, стишки, делились пошлыми намеками до конца пира. Господин Бэй, ее новый муж, оставил ее одну на их большой кровати, не сказав ни слова. Она лежала, прижав покрывало к груди, все еще одетая, ведь раздевать ее было его правом в первую брачную ночь. Шпильки впивались в голову, нефритовые серьги были слишком тяжелыми для мочек ее ушей.
Два фонаря в форме лотосов стояли по обе стороны кровати, источая мягкое сияние в большой спальне. Кровать была в красном и золотом шелке, сквозь них комната казалась теплых тонов. Она знала, что это было для романтики, но это не действовало на нее. Она не чувствовала ни любви, ни желания, только тревогу и страх. Она чувствовала себя одиноко в большом поместье Бэй в родном городе. Но тут ей повезло. Многих дочерей выдавали за женихов из других провинций, и тогда дома можно было бывать, в лучшем случае, раз в год.
Но господин Бэй был сиротой. Очень богатым сиротой, не привязанным к месту. И теперь этот дом был лучше поместья Юань, самого красивого в городе. Три месяца строили поместье Бэй, и когда главный зал был достроен, господин Бэй пригласил туда семью Юань и к радости госпожи Юань попросил руки Чжэнь Ни.