А у нее гены мои сработали, артистический талант проклюнулся. Стала с профессионалами заниматься. Так дело потихоньку и подвинулось. Тамаркины соглядатаи, что за мной по всей стране ездили, понять не могли, куда я любимую свою прячу. Вот и вся история… — смущенно улыбнулся Майдановский.
— Выходит, убивать тебя не имело смысла? — вслух рассуждала я.
— Почему? Официально только сейчас мы стали оформлять все необходимые бумаги. Погибни я — не знаю, что стало бы с Алей…
— Ты счастлив? — почему-то спросила я.
— Оттого, что теперь никто не помешает мне быть с дочерью, — да. А во всем остальном — пока просто пустота… — Кирилл своим привычным движением правой руки прошелся по волосам. — И в этой ситуации мне очень нужна ты.
— Зачем? — удивилась я.
— Мы играли целую неделю спектакль для Тамары. Но для меня игра перешла в нечто реальное. Не знаю, за эти дни я… — Майдановский подбирал слова. — Привязался к тебе, что ли. Понимаю, я смешон, ты мне в старшие дочки годишься, разница в возрасте у нас почти четверть века. Но… — Кирилл заглянул в мои глаза. — Выходи за меня замуж, Надюша!
Такого развития событий я просто не ожидала! И обалдело смотрела на человека с лицом, знакомым всей стране.
— Тебе нужна женщина, старше меня, которая станет матерью и для Али. Ну, не могла же я родить ее в четырнадцать лет… — я пыталась найти повод уклониться от прямого ответа.
— Аля никогда ни одну женщину не сможет называть матерью. Но она легко подружится с тобой, женщиной, спасшей от гибели ее отца, — легко разбил мой довод Кирилл.
— Помнишь, в последней серии «Секретных материалов», когда Дана Скали пыталась стать матерью собственной дочери, американские органы опеки и попечительства сочли ее профессию слишком опасной, чтобы иметь детей, — не сдавалась я. — Если уж служба в ФБР «и опасна, и трудна», то что говорить о моей деятельности частного детектива?
— Надюша, а зачем тебе оставаться частным детективом, рисковать жизнью, зарабатывая на хлеб? Тамару осудят, я получу развод и стану перед проблемой: а как управлять делами моей фирмы? Я же в бизнесе ни черта не смыслю! А ты — юрист, тебе легче справиться с этими делами. По крайней мере, с твоим чутьем и хваткой тебя никто не проведет. Мы такое раскрутим! — лицо Майдановского приняло мечтательное выражение. — Собственный театр построим, фильмы снимать станем… А захочешь пострелять — пожалуйста, в тире. Побороться — иди, поддерживай форму…
— Ты загоняешь меня в золотую клетку, из которой едва выпрыгнул сам! — твердо сказала я, обнимая Майдановского за плечи. — А мне еще летать хочется.
— А мне хочется венчаться с тобой в церкви, — прошептал артист, поцеловав меня в губы. — Ни с одной из жен я не венчался, может, оттого все и шло наперекосяк?
— Ты перешел в наступление? — прошептала я, целуя его в ответ.
— А еще я хочу сына или дочку, похожую на тебя… — на ухо, словно боясь, что услышит кто-то чужой, прошептал мой милый артист.
— Ты уверен, что я захочу стать матерью твоих детей? — уже вяло сопротивлялась я.
— Я прошу тебя об этом! — моляще произнес Майдановский, становясь передо мной на колени.
Его нежные руки медленно снимали мою одежду, ласкали меня повсюду — грудь, бедра, ноги. Дрожь желания охватила меня. Последнее, о чем я подумала, прежде чем забыться в порыве страсти с моим артистом, — а не согласиться ли мне на все его предложения? Как вы считаете?
НАДЕЖДА
ФРОЛОВА
Профессиональный журналист. Работала в отделах криминальной хроники и происшествий ряда центральных газет.
Представляем вашему вниманию новые романы молодой талантливой писательницы «Жертва любви» и «Геометрическая фигура».
Михась не заставил себя ждать. Нахально улыбаясь, в сопровождении уже двоих горилл с автоматами, бандит вышел на переговоры.
— Кто вы такие? — нагло спросил он.
— Здороваться надо, мальчик! — поправила я нахала. — Капитан Фролова, ФСБ! А это — мой начальник, генерал Кузнецов из Москвы. Он — отец Ксении Георгиевны, которую ты вторые сутки держишь у себя. Понял, сукин сын?
Улыбка сползла с лица Михася.
— Слушай внимательно, подонок! — Кузнецов поманил его к себе пальцем. — На все про все тебе час. Через час выводишь дочь и сдаешься сам. Не дай Бог, с ее головы упадет хоть один волос! Я тебя лично пристрелю, как паршивую собаку! Даже если сдашься без боя.