Огромный и горячий пенис Ильи настойчиво впился в мое тело сзади. Его руки уцепились за мои ягодицы. Крякнув не то от натуги, не то от удовольствия, он начал мерно двигать пенисом внутри меня. Я бы сказала, что его движения были очень мягки и осторожны! «Иначе нельзя», — тут же вспомнилось мне. Кто он, Илья?
Тамарка между тем не просто наблюдала за происходящим. Голова моя непроизвольно качалась в такт движениям Ильи, а главная издевательница все настойчивей повторяла:
— На кого работаешь, сука!
Только бы сдуру не нажала на курок! Из-за кляпа я же все равно молчу! Если бы не эта шизофреничка с пистолетом и ее дурацкие вопросы, мне было бы совсем неплохо в компании с ее секьюрити!
Своими внутренностями я чувствовала, что Илья входит в раж. Его движения убыстрялись, наконец он охнул и замер, засунув пенис как можно глубже в меня. Я почувствовала его оргазм и извержение спермы и, к собственному удивлению, сама испытала чувство удовлетворения!
Не знаю, что было написано на моем лице, за которым пристально наблюдала Тамарка, но она женским инстинктом почувствовала, что изнасилование меня не испугало.
— У, кошка проклятая, от любого мужика балдеет! — она замахнулась на меня «Макаровым», собираясь ударить рукояткой по лицу, но одумалась и лишь испугала, — тяжелая сталь проскочила в миллиметре от носа.
Но я зря считала, что мои мучения на этом закончились. Илья от меня уже отпрянул и, вероятно, одевался, а я лежала в прежней позе, но уже откровенно отдыхая.
— Ты чего аппарат спрятал? Меня устыдился, что ли? — гоготнула Тамара. — Подними шлюху, посади в кресло, вынь кляп.
Илья, успевший застегнуть брюки, молча выполнил приказ.
Я обвела языком пересохшие губы.
— Дай ей воды, а то на сухую противно будет! — смысл произнесенной Тамарой фразы дошел до меня чуть позже. Пока что я с жадностю выпила стакан минералки, любезно поданной мне охранником.
— Скажешь, на кого работаешь? — снова взялась за старую песню москвичка.
— На тебя, извращенка! — спокойно ответила я.
— Сейчас ты у меня извращенкой станешь! — злобно крикнула супружница Майдановского. — Раздень его до пояса!
Конечно, я моментально поняла все, что задумала сделать со мной в этот раз Тамарка. Но отступать было поздно. «Иначе нельзя». Дрожащими от волнения руками я взялась за брючный ремень Ильи, расстегнула его, растегнула брюки, ширинку, спустила брюки на ковер.
— Дальше! — приказала Тамара, для вящей убедительности крутанув пистолетом.
Подняв голову, я посмотрела в глаза Ильи. В них мне вдруг почудилось сострадание. Его веки медленно опустились и вновь поднялись. Что он хотел мне сказать? Действуй? Придется. Я опустила ему трусы. Его пенис только-только начал оправляться после первого акта.
— Делай ему минет! — четко озвучила свое желание шефиня.
Я поднялась из кресла, подтолкнула туда Илью. Он уселся, а я встала перед ним на колени и принялась заниматься французской любовью. Тамарка стояла рядом, поигрывая пистолетом, и с вожделением наблюдала за происходящим, требуя от нас полной программы:
— До конца! И проглотишь! А ты не смей вытаскивать, пока она не высосет все! А то и тебя шлепну!
Наконец мои мучения кончились… Сглотнув содержимое извергнувшегося в меня из пениса потока спермы, успокаивая себя задней мыслью, что Илья мужик вроде бы здоровый, а сперма полезна для женского организма, я, сыграв злобу, выплюнула член Ильи и гневно посмотрела на Тамарку:
— Долго издеваться будешь? Может, еще и тебе пососать где-нибудь? — слезы обиды и боли душили меня.
— Ладно, не серчай! Проверку прошла. На меня налоговики насели, всю неделю чего-то вынюхивают, крутят, вот я и решила тебя на всякий случай потрясти, авось расколешься. Такое не все выдерживают. А ты молодец, крутая девка. Илью прости, он мой приказ выполнял, иначе бы я его на самом деле в расход пустила, — уже миролюбивым тоном объяснила свои действия Майдановская.
Я молчала, не соображая, что и сказать. В таких случаях лучше молчать, это произведет лучший эффект на собеседника.
— Илья останется с тобой до вечера. Будет охранять и опекать. Ванну принимать — только с ним, в сортир захочешь — с открытой дверью, вам теперь друг друга стесняться нечего, одеваться станешь — поможет. К шести он проводит тебя в ресторан, передаст с рук на руки Майдановскому. Вечером, когда все закончишь, мы будем рядом — номер на этом же этаже. Дальше — как договорились. И не глупи. С Ильей не шути — не он один тебя прикрывает. В компенсацию за моральный ущерб сними до вечера свою бижутерию. Поняла?