— Прикончила? — спросила Тамара.
— Как договорились, рассчитывайся окончательно! — отвечала я.
— Илья, отдай ей кейс! — бросила Тамара через плечо своему оруженосцу.
Илья передал мне небольшой чемоданчик. Приоткрыв его, я наглядно, чтобы фиксировали телекамеры, показала лежавшие там доллары.
Тамара между тем двинулась в спальню. Это уже чревато. Ведь в руках у нее сумочка, из которой утром она достала пистолет Макарова! Вместе с Ильей мы прошли вслед за хозяйкой.
Тамара несколько секунд молча простояла над «трупом» супруга. Ее губы что-то шептали, но слов нельзя было разобрать. Вдруг она потрогала его лоб, внимательно взглянула в остекленевшие глаза.
— Береженого Бог бережет! — произнесла Тамара странную фразу, открыла сумочку и запустила туда руку. Первым среагировал Илья. Резким движением он выбил сумочку из рук хозяйки:
— Без глупостей, Тамара Васильевна! — на хозяйку в упор смотрел пистолет с глушителем, а ногой Илья пододвинул сумочку к себе. — Руки за голову! Лицом к стене! Обе! Живо!
Послышался шум раскрываемой двери, топот множества ног.
В спальню ворвались одетые в камуфляж и маски спецназовцы. На нас с Тамарой одели наручники и вывели из номера. Последнее, что я видела, — Илья, которого дружески обнимал один из спецназовцев, и несколько человек в белых халатах, бегущих навстречу нам по гостиничному коридору.
ЭПИЛОГ
Проснувшись утром, посмотрела в окно. Тоскливая белесая мгла заволокла все пространство вокруг, не видно не только фабричных труб на горизонте, игрушечной линии железной дороги, по которой, надрывно гудя в млечном облаке густого тумана, настойчиво продирается тяжело стонущий на стыках товарняк, но даже и тополей и берез, растущих под самым окном. Казалось, открой форточку — и комната наполнится этой сыростью, станет влажной твоя теплая постель, не будет видна даже картина, висящая на противоположной стене.
На термометре — ноль. Весна повела генеральное сражение со своей извечной соперницей — зимой. Оседают и уменьшаются на глазах с каждым днем нанесенные февральскими вьюгами сугробы. Днем по асфальту бегут грязные ручьи талой воды, устремляющиеся вниз, к далекой отсюда Волге. Снег покрылся коркой и уже не радует глаз своей белизной. Но ночью нередки еще заморозки, озверевшая старуха-зима еще способна выкинуть любые сюрпризы в виде пурги на восьмое марта, в самый разгар праздника, так тщательно почитаемого на огромных просторах СНГ.
Нет, хватит нежиться в постели! Надо вставать, впереди насыщенный день. Убраться, приготовить праздничный ужин, позаботиться о своей внешности — сегодня в моей жизни событие, которое может стать переломным, — в Академическом драматическом театре премьера. Заранее обещанная сенсация, первая постановка на провинциальной сцене, скандальный роман, потрясающая инсценировка, необычный дуэт в главных ролях — на афишах, расклееных по всему городу, их фамилии выделены одинаково крупно: «Владимир Набоков, “Лолита”. В главных ролях народный артист СССР Кирилл Майдановский — Гумберт и Алевтина Васильева, драматическая студия городского Дворца творчества юных — Лолита».
Да, мы дожили до премьеры! Муки творчества причудливо соединились в жизни Майдановского с муками приговоренного к смерти собственной женушкой человека. Не каждый способен поверить, что ворвавшаяся однажды в твою жизнь очаровательная брюнетка, с ходу признавшаяся, что она — киллер, действительно твой союзник, а не враг. Любой другой убеленный сединами мужчина справедливо бы посчитал, что раскаивающаяся киллерша — дешевый трюк, способ усыпить его бдительность, выведать искомую тайну — имя соперницы. Кирилл поверил, он отдался мне полностью — с его ранимой психикой, издерганными нервами, мучительной тайной, которую он вынужден был хранить от окружающих последние три года.
Не знаю, в какой наш вечер он поверил мне окончательно и бесповоротно — первый, второй, третий? Но поверил и спокойно позволил уколоть его — нет, не тем страшным снадобьем, что припасла для него хладнокровно-расчетливая Тамара, а нашим средством, рожденным в тайных лабораториях «Аквариума» отечественной Службы Внешней Разведки. Мне объяснили — человек должен просто впасть в состояние анабиоза, из которого выводят другим лекарством, условно говоря, противоядием. Я знала: случись что со мной, о Майдановском позаботятся мои друзья, они приведут его в чувство. Все это я честно рассказала Кириллу.