Пинкертон погрузился в мрачные размышления. Он вспомнил записку, найденную в кармане покойного.
— Ей-богу, пожалуй, этот мнимый конкурент Рыжего Дьявола и есть наш Боб, которого выдали старому полусумасшедшему Канцеру для того, чтобы тот убил его? Слушай, Моррисон! Едем сейчас же в Бруклин и отыщем квартиру покойного Канцера! Быть может, мы найдем там ответ загадки!
Сыщики сели в следующий электрический поезд и через висячий мост переехали в Бруклин. Пинкертон, отлично знающий план города, легко нашел Цветочную улицу, и таким образом они вскоре достигли своей цели.
В маленьком грязном переулке, всего-то имевшем не более нескольких десятков домов, не трудно было найти дом номер 12. Через низкий проход они попали в грязный узкий двор.
У обоих ради осторожности были в руках заряженные револьверы: кто мог знать, быть может, Рыжий Дьявол уже успел забраться в квартиру погибшего Леви Канцера?
Наконец, они остановились перед последней лачугой. Пинкертон указал на запертые ставни и железные решетки и сказал:
— Видно, что здесь жил человек, страдавший манией преследования!
Толкнув ногой наружную дверь, он вошел в низкие, полутемные сени. Дверь в комнату была открыта; сыщик засветил электрический фонарь и переступил через порог.
В то самое мгновение, когда свет фонаря ярко озарил всю комнату, оба сыщика испустили невольный крик ужаса. Глухой стон донесся до их слуха; посреди комнаты корчился крепко привязанный к стулу человек.
Лицо связанного было густо вымазано сажей, на груди виднелись большие пятна крови.
— Боб! Боже праведный! Это Боб!
Моррисон зажег огарок, стоявший на железной печке, и Пинкертон быстро схватил лежавший на полу окровавленный нож и в одно мгновенье перерезал связывавшие Боба веревки.
После этого Пинкертон и Моррисон уложили бесчувственного молодого сыщика на находившийся в углу комнаты соломенный матрац, натерли ему лоб водкой, а также влили несколько капель в рот.
Пинкертон продолжал хлопотать вокруг своего молодого друга, а Моррисону шепнул:
— Пойди, обыщи весь дом, но смотри — все время держи револьвер наготове, так как очень возможно, что Рыжий Дьявол или другой какой-либо негодяй скрывается где-нибудь здесь.
Моррисон исполнил приказание сыщика, но через четверть часа вернулся и сообщил, что ни в доме, ни вокруг его не нашел ничего подозрительного.
После долгих усилий своих друзей Боб наконец глубоко вздохнул, открыл глаза и стал озираться. Взор его, вначале мутный и, видимо, ничего не замечающий, скользнул по всему помещению, как вдруг остановился на стуле с разрезанными веревками; тут лицо его как-то сразу приняло осмысленное выражение.
— Черт побери, вы долго заставили себя ждать! — были первые слова Боба.
— В самом деле, пора было прийти к тебе на помощь, дорогой мой! — возразил ему Пинкертон. — Надеюсь, эти негодяи не слишком уж пощипали тебя. Но, слава богу, ты жив, а это главное, и Рыжий Дьявол теперь, надеюсь, скоро попадется в наши руки!
— Да не один только Рыжий Дьявол, — прошептал Боб. — Нет, позаботьтесь о том, чтобы этого сумасшедшего Леви Канцера поскорее посадили в дом умалишенных, потому что это он, старый хрен, хотел меня отправить на тот свет да вдобавок еще не очень-то приятным способом! Проклятый старик ковырял уже ножом в моей груди, и, смею вас уверить, ощущение было не из приятных!
— Чувствуешь ли ты себя достаточно сильным, чтобы рассказать мне, как все это случилось? — спросил Пинкертон.
— Конечно! — ответил Боб. — Я уже чувствую себя настоящим богатырем!
При этих словах он сделал попытку приподняться, но закоченевшие члены, в которых только сейчас медленно восстанавливалось кровообращение, отказывались служить, и молодой сыщик с тихим стоном снова упал на свою постель.
— Лежи, лежи, Боб! Лучше рассказывай поскорее, а то, быть может, Рыжий Дьявол явится раньше, чем мы успеем узнать, как было дело!
— Это правда! — испугался Боб. — Этот Нед Краузе ловкий мошенник! Он знает, что старик Канцер хранит здесь какие-то сокровища и уже нынче ночью перерыл здесь все, только ничего не нашел.
— Тем более есть данные на то, что он вернется сюда, так как знает, что Леви Канцер уже не может помешать ему: сегодня утром безумный старик окончил свою жизнь под вагоном электрической дороги!
Эта новость вызвала крик удивления со стороны Боба; он принялся поспешно, но вместе с тем подробно рассказывать все, что случилось с ним прошлой ночью.
Пинкертон и Моррисон внимательно слушали его, время от времени только прерывая рассказ возгласами удивления.
— Нет никакого сомнения, — заявил Пинкертон, когда Боб кончил свой рассказ, — что этот Нед Краузе вернется в лачугу Канцера, чтобы еще раз обшарить все щели и углы, в поисках спрятанных денег. Хорошо, что он еще не вернулся: если бы он пришел раньше нас и нашел бы тебя, дорогой Боб, еще живым, то, без сомнения, тебе пришлось бы плохо. Но теперь мы должны ждать его с минуты на минуту.
В это мгновение со двора послышались приближающиеся шаги.
Пинкертон поспешно погасил свечку и сказал:
— Лежи тихо, Боб! Мы придем к тебе на помощь!
При этом он схватил Моррисона за руку, потащил его за собой в сени и скрылся с ним вместе через маленькую боковую дверь.
Нед Краузе, рыжий великан, вошел, грузно ступая тяжелыми сапогами. Видно было, что он явился сильно навеселе: бормоча что-то себе под нос, он, стуча и спотыкаясь, дошел до середины комнаты, зажег спичку и оглянулся. Взор его остановился на лежавшем на полу стуле с перерезанными веревками.
— Ну-с, теперь я здесь хозяин! — проговорил он. — Посмотрим-ка, успел ли старый Канцер перед смертью убрать тело этого проклятого сыщика или же предоставил это удовольствие мне!
— Ей-богу, — продолжал он про себя, — кажется, старый хрен действительно убрал его!
— С добрым утром, Нед Краузе! — донесся в эту минуту звонкий голос с соломенного матраца в углу комнаты. — Ты, кажется, глотнул лишнего, братец мой!
Спичка вывалилась из рук великана, но он в ту же минуту чиркнул другой, зажег огарок и на секунду, как остолбенелый, уставился на молодого сыщика, который, по-видимому, лежал очень удобно на своем ложе и смотрел на него с веселой улыбкой.
Наконец Нед разразился громким раскатистым смехом.
— Вот это мило! Каков молодец! Лежит себе тут как бревно и прелюбезно встречает меня как ни в чем не бывало! Ну погоди, теперь уж я окончательно расправлюсь с тобой, красавец ты мой! Пора тебе и честь знать!
Боб преспокойно засмеялся:
— Неужели? Мне кажется, ты чуть-чуть ошибаешься. Помнишь, дорогой мой Нед, наше вчерашнее пари?
Великан даже смутился:
— Помню! Ты говорил, что Пинкертон поймает меня не позже как через три дня!
— Да! А кроме того, ты предложил мне двадцать долларов в заклад того, что Канцер зарежет меня, если найдет меня здесь! Однако ж Канцер был здесь, а зарезать меня не зарезал! Так что, пожалуйста, дай-ка мне эти двадцать долларов, а потом не вернешь ли мне кстати и два моих револьвера да мой электрический фонарик? Все равно они тебе теперь ни к чему, так как в Синг-Синге в таких вещах нет решительно никакой надобности!
Нед Краузе стоял совершенно обескураженный: он понять не мог, как этот безоружный да вдобавок еще совершенно не оправившийся человек мог говорить с ним с такой смелостью.
— Ты, кажется, тоже с ума сошел! — заревел он. — У тебя в голове также не хватает винтика, как и у покойного Канцера!
— Ошибаешься, голубчик! — раздался вдруг громовой голос. — Мой помощник, Боб Руланд, так же здоров, как и ты!
Рыжий с проклятием повернулся к двери и увидел стоявшего на пороге Ната Пинкертона. Он так и отскочил.
— Что ты хочешь?! Кто ты такой?! — невольно воскликнул он.
— Я — Нат Пинкертон и хочу тебя арестовать!
Глухой крик бешенства был ответом на его слова.
Пинкертон спокойно продолжал:
— Ты говорил, что справишься хоть с дюжиной таких молодцов, как мы. Хорошо же! Начинай с меня!