— Мечтаете о родном очаге?
— Вряд ли мои размышления стоят и гроша. Мэм, благодарю вас за доставленное удовольствие. — Он чуть наклонил непокрытую голову, повернул лошадь в направлении губернаторской резиденции и пустил ее в легкий галоп.
Некоторое мгновение он еще колебался, не остаться ли ему с ней и предложить проводить ее до дому. «Но надо ушибиться головой достаточно сильно, чтобы появились такие намерения», — думал Элис. Он, пожалуй, успеет в ближайшие три месяца получше узнать Перси Брук в узких пределах корабля, к тому же вовсе не в роли старшего брата, каким она помнила его с детства.
Он не будет вызволять ее из затруднительных положений или отбивать у назойливых молодых хлыщей. Зачем же старить себя, забивая голову такими мыслями? А что касается того нечаянного поцелуя, так она весьма проворно ухватила суть дела, даже если и просто ответила ему. Она достаточно искушена, чтобы принять это как должное, учитывая его репутацию повесы, так что здесь ему не о чем беспокоиться.
Элис рысью въехал на широкий двор губернаторской резиденции и спешился с некоторой осторожностью. Генерал-губернатор был в отъезде, но он тоже был большой охотник до экзотических растений, так что Элис сослался на некое давнее изустное приглашение, чтобы провести в резиденции несколько недель, оставшихся до отплытия корабля.
«Проклятая нога! Пожалуй, надо показаться доктору, и тот прочтет лекцию о том, как глупо скакать галопом с незажившей раной на ноге». Но предстоят несколько недель без энергичных физических упражнений, поэтому он ежедневно разминался верховой ездой в прохладные утренние часы. Несомненно, Перси руководствовалась такими же соображениями.
Все эти размышления снова заставили Элиса вспоминать о Перси, о безудержной скачке, и эти две картины невольно соединялись в его воображении в одну — довольно скабрезную. Нет, его чувства к ней далеко не братские, а гораздо ближе к тем постоянным наваждениям.
— Проклятый дурак, — оборвал он себя, и джемадар[8] у дверей испуганно вздрогнул.
Умные, своевольные, умеющие отстоять свое мнение молодые женщины со скандальным прошлым и горячим нравом — это не то, чего он ищет. Кроткая и послушная, нежная и естественная, настоящая леди, которая не принесет ему никаких бед и скандалов, словом, английская роза в цвету, — вот его идеал, но Перси Брук и бутоном никогда не была на этом кусте, разве что колючим шипом.
Глава 3
Хромая по лестнице вверх на второй этаж, Элис вспомнил, как Перси приглаживала перевязь на его шее, и рассмеялся — уж очень забавным было при этом ее лицо. Двое мужчин, выходивших из приемной, остановились, услышав его смех.
— Черт зубастый, Линдон, что с вами приключилось? — приветствовал его один из близнецов Чаттертон, верно, Дэниел — который флиртовал с Перси на приеме. — Снова встретились с тем тигром?
— Да, лошадь моя свалилась на пустыре, и рана на бедре открылась. Надо бы зашить — вы, случаем, не видели доктора Иванса? Стоицизм — это не метод лечения открытых ран в тропическом климате.
— Нет, мы только что забежали оставить кое-какие документы и пока ни с кем не виделись. Давайте проводим вас наверх в вашу комнату, пока разыщут доктора.
Один из близнецов крикнул вниз джемадару: «Дактар ко булайе».
«Это Коль, — подумал Элис, жестом отказываясь от предложенной поддержки. — Он всегда готов помочь».
— Да я и сам дойду, только пусть принесут мне что-нибудь тонизирующее, пока ищут доктора. С утра не пьют, но надо же нам когда-то начать лечиться.
Братья прошли следом за Элисом в его апартаменты и остались вместе с ним ожидать, пока сирдар[9] принесет бренди.
— Что, лошадь попала ногой в яму? — участливо спросил Дэниел.
— Не все так просто. Чуть не столкнулся на полном скаку с леди Перси — она неслась так, словно за ней все черти гнались. Я резко натянул поводья, чтобы не столкнуться с ней, и лошадь потеряла равновесие. Леди не пострадала, — добавил он, когда Коль открыл было рот. — Забавное совпадение, надо же было нам встретиться здесь. Наши семьи соседствуют, но я не виделся с ней целую вечность.
— Вы ссорились с ней раньше? — спросил Дэниел, и братец вознаградил его чувствительным пинком по лодыжке.
— А, вы заметили некую натянутость в наших отношениях? В детстве я дразнил ее — все мальчишки склонны издеваться над маленькими противными девчонками, которые вертятся у них под ногами. Я и не знал, что она теперь в Индии.
— Ну да, после тайного бегства с... — начал было Дэниел. — Э... вы же знали об этом?
— Конечно, — подтвердил Элис. Да, вчера он слышал разговоры о том скандальном поступке. Нечто похожее на правду, и это его почему-то чертовски заинтриговало.
— Тогда можно и поболтать, тем более вы знаете эту семью. Мой кузен нам писал о том случае. Леди П. сбежала с неким парнем, разъяренный отец перехватил их по пути в Гретни, да еще та святоша леди Сент-Джордж подвернулась кстати — она сама наблюдала эту сцену и потом живописала все непристойные подробности — всякую чепуху, знаете ли, так что крупный скандал в обществе был обеспечен.
— Все не так плохо, если лорд Уайкоум перехватил их, — обронил Элис будничным тоном. Между тем вернулся слуга, принес бренди и доложил, что доктор уехал, но скоро должен вернуться.
— Да, неплохо, если бы только еще и леди Сент-Джордж держала язык за зубами. Но беда в том, что отправились они из Лондона, а папаша перехватил их на полпути в Ланкашир.
— Вот как! — Ночь, может, две — наедине с любовником. Явно скандал! — А почему она не вышла замуж за того парня? Уайкоум достаточно богат и влиятелен, он практически любого — если только тот не герцог королевских кровей — мог бы притащить к алтарю и тем заткнуть всем рты. А неугодного зятя можно затем и сослать в какой-нибудь гнилой угол, типа Вест-Индии.
— Она сама не захотела, как мы поняли. Отказалась категорически. Мой кузен передал ее слова: она сказала, что он храпит, как конь, отважен как мышь, а повадки у него как у хорька. Она готова признать, что допустила серьезную ошибку, но жить с этой ошибкой не желает. Так что отец отослал ее сюда, на попечение тетки леди Вэб.
— Дэниел, — оборвал его Коль, — ты сплетничаешь о леди, с которой мы знакомы.
— Которая сама жаждет упоминать об этом, — возразил близнец. — Я слышал на днях, как она на пикнике отбрила мисс Эппингем, которая грязно намекала на тот скандал, и леди Перси в ответ заметила, что была бы просто счастлива поделиться своим опытом, если это поможет мисс Эппингем не свалять дурака и завоевать расположение майора Гиддингса, у которого кодекс чести — можно не сомневаться — как у дикого кота, а мисс Эппингем привлекает его единственно своими... талантами. Знаете, я едва сдержался, чтобы не расхохотаться. — Дэниел одним глотком осушил свой бокал бренди — и Коль укоризненно покачал головой.
«Все это похоже на самозащиту в форме нападения», — подумал Элис. Перси конечно же не могла быть настолько бесстыдной, чтобы бравировать тем скандалом, и его восхищало ее мужество: спокойно признала факт и сумела отомстить за себя. Он не мог не восхититься и мудростью лорда Уайкоума, сумевшего вполне разобраться в обстоятельствах. Он отослал дочь подальше от лондонского света и в то же время оставил ее на виду во избежание новых сплетен. Зато всем понятно, что она не беременна: три месяца путешествия на корабле под флагом Ост-Индской компании не оставляли шансов скрыть такой факт.
Но какого черта она сбежала с тем, за кого не собиралась замуж? Налицо некая ошибка, а она и в самом деле романтичная дурочка — ведь он именно тем и поддел ее. Определенно, Перси владела искусством флирта — он наблюдал, как она очаровывала Дэниела Чаттертона на том вечере, — странно, однако, что она не испробовала свои уловки на нем. Впрочем, понятно — он слишком досадил ей.
Но что бы там она о нем ни думала, не стоит привязываться к ней духовно: ничего нового для себя в физическом плане он не откроет в этом плавании, а его неодолимо тянет к ней. Он желал Перси Брук — вопреки всем сомнительным обстоятельствам; и ему придется позаботиться, чтобы все свелось только к этой жажде. Элис отпил из бокала, наслаждаясь вкусом бренди. Ему никогда не была свойственна осторожность.