— Что ты хочешь узнать?
— То, что ты так мне и не рассказала.
— Я тебе много чего не рассказывала.
— Не сомневаюсь, но сегодня меня интересует, как ты вообще нашла аметистовую руину.
— Ах, да, руина. Я знала, что мы к ней вернемся рано или поздно.
В темноте Лире показалось, что Круз крепче сжал руль. Зеленый пси-свет зловеще поблескивал на черном камне в его кольце. Кажется, она даже ощутила скачок энергии в атмосфере. Однако заговорил Круз совершенно спокойно:
— Моя семья занимается янтарным бизнесом пятьдесят лет. В нашем хранилище собрана лучшая коллекция необработанных камней и янтарного антиквариата во всех четырех городах. Мы опережаем всех в исследованиях, но пока ты не нашла ту руину, все считали аметист просто красивым фиолетовым камешком, которому нет практического применения, кроме драгоценностей.
— Похоже, хармониане ценили аметист, — небрежно заметила Лира.
— Да, и этот факт все меняет. То есть пришлось по новой оценить возможное содержание латентной энергии в аметисте. Так как ты нашла руину?
— Не жди, что Дор выложит все свои секреты Суитуотеру.
— Подземные джунгли открыли для исследований и рудоискательства всего лишь год назад. Большей части территории даже нет на карте. Однако ты вошла туда сама и сделала невероятное открытие.
— Иногда даже Дору везет.
— Моя интуиция подсказывает, что дело не только в везении.
Лира забарабанила пальцами по сиденью:
— Хочешь знать правду? Хорошо. Меня привел туда Винсент.
Круз бросил на нее быстрый взгляд:
— Ты шутишь?
— Серьезна как никогда. Думаю, Винсент как-то почувствовал, что я могу работать с аметистовым янтарем. Своим умишком он, вероятно, решил, что та руина и спрятанные в ней камни станут для меня симпатичными игрушками. Пушки обожают игрушки и забавы.
— Ты открыла свои ворота. Как тебе удалось?
Лира слегка дернула рукой:
— Оказывается мы, резонирующие с аметистом, прекрасно умеем открывать ворота в джунглях. — Затем помолчала немного и добавила. — Наверное, можно сказать, что это часть нашего таланта. Не такая интересная, как сексуальный инстинкт Суитуотеров, конечно, однако…
— Когда ты узнала, что можешь резонировать с аметистом?
— В четырнадцать лет. У дедушки хранился небольшой образец, считавшийся просто красивой безделушкой. Но однажды я к нему прикоснулась, и мы поняли, что я могу работать с аметистом, как другие — со стандартным янтарем. К несчастью, толку от этого таланта, казалось, не было.
— Пока не нашлась комната с артефактами.
— Да.
— И что ты о них думаешь?
— Веришь или нет, я уже сказала правду. Я в самом деле считаю, что камешки в руине всего лишь образцы хармонианского искусства пси. Когда я провожу индивидуальную наладку, как для тебя, человек способен воспринимать искусство парачувствами. Но на этом все, вы в лаборатории не найдете ничего выдающегося.
— Хорошо, — после недолгой паузы сказал Круз. Слишком спокойно.
Лира застыла.
— Хорошо?
— Ты не готова мне довериться. Я пока смирюсь.
«Вот черт. Он знает. Нет, скорее, догадывается. В любом случае он подозревает, что я что-то от него скрываю».
— Слушай, Круз, я же говорю…
— Пора снова сменить тему.
— Похоже, мы сегодня только этим и занимаемся.
— Да, ты права.
Круз припарковал машину перед домом Лиры. На этот раз она подождала, пока он откроет дверь с ее стороны, использовав эти несколько секунд, чтобы подумать о том, что между ними только что произошло. Круз, несомненно, не только хочет ее помощи в лаборатории, но и уверен: Лира припрятала несколько найденных в руине камней. Вот вам и романтические фантазии Нэнси и все разговоры об инстинкте Суитуотеров а-ля «мы чувствуем свою пару».
И что теперь?
Ответ она придумать не успела. Круз открыл дверь, и Лира пошла вместе с ним к дому.
И только сунула руку в сумочку в поисках ключа, как вдруг на дорожке появилось два шара бушующего огня зеленой призрачной энергии, заключив их с Крузом в ловушку у стены.
В призрачной энергии нет ничего сверхъестественного. Называются подобные явления «нестабильными проявлениями дисгармоничной энергии» или НПДЭ, а по сути представляют собой маленькие бури хаотичной хармонианской пси.
Даже легкое соприкосновение с бушующим зеленым огнем способно сжечь парачувства — зачастую навсегда, — а длительный контакт убивает.
Неконтролируемые энергетические призраки — обычная проблема в катакомбах, но наверху их быть не могло. Если только их специально не создал тот, кто способен работать с подобной энергией: охотник за призраками. И судя по двум шарам, поблизости два члена Гильдии. Бесконтрольные охотники часто пользовались своими способностями во вред, совершая уличные преступления, а появление призрака пугало ничуть не меньше, чем ствол магнитно-резонансного пистолета.