Кудо вышел из «мерседеса». Исигами нажал на спуск, чтобы запечатлеть эту сцену. Кудо посмотрел в сторону Исигами. Видимо, всё-таки что-то заподозрил. Исигами ещё ниже пригнул голову.
Однако Кудо сразу же направился ко входу в отель. Убедившись, что Кудо исчез, Исигами поехал назад.
Может быть, и этих двух снимков достаточно?
Он так недолго оставался внизу, что, когда проезжал через ворота на выезде со стоянки, денег с него не потребовали. Осторожно вращая рулём, поднялся вверх по узкой полосе.
Он уже продумал текст к этим двум фотографиям. Фразы, сложившиеся в его голове, были приблизительно следующими:
«Я установил личность человека, с которым ты встречаешься. В доказательство прилагаю сделанные мной снимки.
Я хочу знать, в каких отношениях ты с этим человеком.
Если ты с ним в любовной связи, это подлое предательство!
Ты знаешь, на что я пошёл ради тебя!
У меня есть право приказывать тебе. Немедленно прерви все отношения с ним!
В противном случае весь мой гнев обрушится на него.
Сейчас мне уже ничего не стоит сделать так, чтобы его постигла та же участь, что и Тогаси. У меня есть решимость, есть возможности.
Повторяю, если ты состоишь с ним в физической близости, я не прощу такого предательства. Я буду мстить».
Исигами пробормотал заготовленный текст вслух. Проверил, достаточно ли угрожающе он звучит.
Загорелся зелёный. Он медленно выехал из ворот отеля и вдруг… увидел направляющуюся к отелю Ясуко!
Исигами невольно заскрежетал зубами.
12
Войдя в чайный зал, Ясуко сразу увидела в глубине машущую ей руку. Это был Кудо в тёмно-зелёном пиджаке. Зал был заполнен почти на треть. Встречались здесь и воркующие парочки, но главным образом — солидные бизнесмены, ведущие переговоры. Она прошла между столиками, смущённо опустив голову.
— Извини, что так срочно тебя вызвал, — улыбнулся Кудо. — Что будешь пить?
Подскочила официантка, Ясуко заказала чай с молоком.
— Что-то случилось? — спросила она.
— Нет, ничего серьёзного, — он поднял чашку с кофе, но, прежде чем отпить, добавил: — Вчера ко мне приходил следователь.
Ясуко закусила губу.
— Ты рассказывала полиции обо мне?
— Простите… После нашего прошлого ужина в ресторане явился следователь и стал настойчиво расспрашивать, где я была и с кем. Я подумала, что глупо скрывать. Это вызвало бы подозрения.
Кудо замахал руками:
— Не надо извиняться! Я ни в чём тебя не упрекаю. Думаю, напротив, это даже хорошо: теперь, когда полиция знает о наших отношениях, нам будет спокойнее встречаться открыто.
— Вы правда так думаете? — она посмотрела на него исподлобья.
— Да. Но придётся смириться, что какое-то время на нас будут косо смотреть. Вот, кстати, только что, когда я ехал сюда, мне сели на хвост.
— На хвост?
— Вначале я не замечал, но потом обратил внимание: одна и та же машина всё время следовала за мной. Не думаю, что это моя мнительность. Во всяком случае, она ехала до самой стоянки отеля.
Ясуко с тревогой посмотрела на Кудо, который рассказывал так, будто ничего особенного не произошло.
— И что потом?
— Не знаю, — он пожал плечами. — Было далеко, я не рассмотрел, кто сидел в машине. Он тотчас уехал. Честно говоря, до твоего прихода я наблюдал за здешней публикой, но, кажется, здесь нет соглядатаев. Разумеется, у них есть технические возможности наблюдать за нами, оставаясь незамеченными.
Ясуко огляделась по сторонам. Никто из присутствующих не обращал на них ни малейшего внимания.
— Они подозревают тебя? — спросила она.
— Ты убийца Тогаси, а я твой пособник, — кажется, такой сценарий они состряпали. Приходивший вчера полицейский напрямую потребовал у меня алиби.
Официантка принесла чай с молоком. Ожидая, пока она удалится, Ясуко вновь окинула беспокойным взглядом зал.
— Если предположить, что за нами следят, — сказала она, — увидев нас вдвоём, они могут что-нибудь заподозрить.
— Успокойся. Как я уже сказал, я хочу действовать открыто. Напротив, было бы подозрительно, если б мы встречались втайне. Нам нечего скрывать и нечего стыдиться, — как будто для того, чтобы подчеркнуть, что он ничего не боится, Кудо непринуждённо откинулся на диване, прихлёбывая кофе.
Ясуко притронулась пальцами к своей чашке.
— Вы очень добры, но я всё равно чувствую себя виноватой в том, что доставляю вам столько неприятностей. Мне кажется, всё-таки было бы лучше нам некоторое время не встречаться.