— Вы меня смущаете, — сказал доктор, проводя рукой по лбу. — Я ничего не понимаю.
— Тогда, может быть, я помогу вам понять.
Эллери снова взял записку.
— «Если бы только вы не уезжали…» — это относится к вам, доктор. «Если бы только вы взяли ее с собой. Потому что вы единственный, кто мог бы спасти жизнь моей сестры». Теперь вам стало яснее?
— Эстер считала, — вздохнул доктор, — что, если бы я не уехал в отпуск в Европу или взял с собой Карен, она не покончила бы с собой.
— Но почему, — вкрадчивым голосом спросил Эллери, — почему она пишет, что только вы один могли спасти Карен?
— Ну, — нахмурился доктор, — влияние жениха… Я был единственным, кого Карен любила…
— Почему Эстер написала, что с вашим отъездом у Карен исчезла её последняя опора, ее последняя надежда?
Доктор смотрел на Эллери пристально и напряженно…
— Я сейчас скажу вам, доктор, — медленно проговорил Эллери. — Эта комната — могила, и я могу вам сказать. Могу высказать свою идею, эту чудовищную и настойчивую мысль. Это убеждение, которое мучает меня в течение всего вечера.
— Что вы хотите сказать?
Доктор судорожно схватился за ручку кресла.
— Я хочу сказать, доктор, что вы убили Карен Лейт.
24
Доктор быстро встал, подошел к окну и остановился там, заложив руки за спину, в столь знакомой Эллери позе. Потом он повернулся, и Эллери с удивлением обнаружил, что он улыбается.
— Вы, конечно, шутите, Квин? — спросил он с усмешкой.
— Уверяю вас, нет, — жестко ответил Эллери.
— Но, человече, вы страшно непоследовательны. Сначала вы сказали, что Карен покончила жизнь самоубийством, больше того, вы доказали это, а теперь, как гром среди ясного неба, бросаете мне обвинение в убийстве. Вы, конечно, понимаете мое недоумение?
Эллери стоял, почесывая левую щеку.
— Я никак не могу понять: вы что, решили позабавиться на мой счет или у вас действительно огромная выдержка? Доктор, я сейчас обвинил вас в самом тяжком преступлении уголовного кодекса. Разве у вас нет желания оправдаться передо мной?
— Нет, почему? Ради бога, — ответил доктор. — Мне очень любопытно узнать, как вы можете логически доказать это. Как человек, лежа в кресле на палубе парохода в открытом океане, мог убить женщину, которая в то время была в своем доме в Нью-Йорке?
Эллери вспыхнул.
— Вы меня оскорбляете. Прежде всего, я не говорил вам, что могу это доказать. Во-вторых, я не сказал, что вы своими руками убили Карен Лейт.
— Это становится еще интересней. Как же я это сделал? Своим астральным телом? Ну, ну, Квин, признайтесь, что вы хотели подшутить надо мной, и давайте прекратим этот разговор. Пойдемте лучше в Медицинский клуб, я угощу вас вином.
— Я с удовольствием выпью с вами, доктор, но лучше сначала несколько разрядить атмосферу.
— Так, значит, вы это серьезно?
Доктор внимательно посмотрел на Эллери, и тот почувствовал неловкость от взгляда этих проницательных, испытующих глаз.
— Что ж, давайте, — сказал наконец доктор. — Я слушаю вас, Квин.
— Хотите курить?
— Нет, благодарю.
Эллери закурил.
— Я должен повторить цитату из письма Эстер. Почему вы единственный человек, который «мог бы спасти Карен»? Почему вы были ее последней надеждой?
— Я, в свою очередь, тоже должен повторить, что это можно объяснить очень просто, хотя точно я не знаю, что имела в виду Эстер, когда писала эти слова. Она считала, что мое физическое присутствие, привязанность Карен ко мне могли бы остановить ее в желании лишить себя жизни.
— Однако Эстер не была в этом уверена, — заметил Эллери. — Она не написала, что вы могли спасти жизнь Карен, она лишь предположила, что вы могли бы сделать это.