Кленси ждал. Смерть охранника связывала некоторые звенья в цепочке розыска, но пока не давала никакой надежды на решение проблемы в целом.
Клайтон снова взял трубку.
— У него в кармане было только четыре доллара и шестнадцать центов. Ничего другого не обнаружено, во всяком случае, ничего интересного. У вас какая-нибудь идея, Кленси?
— Честное слово, это очень трудно объяснить, — медленно произнес Кленси. — Сегодня утром, в полусне, я видел себя в такси с Блаунтом; он бросал в окно машины деньги. Когда я проснулся, то эта картина не выходила у меня из головы, и я в конце концов понял. — Он замолчал, стараясь яснее сформулировать свою мысль. Инспектор Клайтон, хорошо знавший его, терпеливо ждал. — Грубо говоря, это следующее: побег, как и всякое дело в этом низменном мире, стоит денег. Никто из четверых сбежавших не имел концерна или богатого дядюшки. Это одинокие люди, не связанные друг с другом. Я спрашивал себя, кто же финансировал этот побег? Ведь надо было подкупить охранника, нанять машину, нужно было оружие и минимум денег на поездку и еду, не говоря уже о соответствующей одежде, которую они нашли в грузовике. Все это — деньги. Кто их дал? У Серверы не было ни цента, у его семьи и подружки тоже. Вчерашнее приключение в Олбани тоже свидетельствует о том, что Блаунт был пуст. Остаются Вилльямс и Маркус…
— Вы хотите, чтобы занялись ими? — спросил Клайтон.
— Кто-нибудь должен немедленно этим заняться. Мне нужен ответ во второй половине дня, без этого мы не можем продвинуться в нашем деле ни на шаг.
— Знаете, Кленси, — заметил инспектор Клайтон, — может быть, охранник ничего и не получил. Ему могли пообещать деньги, а потом, в качестве платы, всадить в него две пули, убив при этом сразу двух зайцев, — не расплачиваться и убрать важного свидетеля.
— Возможно, — сказал Кленси, — но это все равно не даст ответа на вопрос, кто же заплатил за остальное. Впрочем, я плохо представляю себе охранника, который стал бы рисковать без платы вперед. Он ведь определенно знал, с кем имеет дело.
Клайтон вздохнул.
— Я с вами совершенно согласен, Кленси. Будем надеяться, что нам помогут сведения о Вилльямсе и Маркусе. Но не забывайте, что сам по себе побег нас не касается. Наше дело — это поймать Серверу, пока он не убил еще кого-нибудь.
Кленси удержал готовую сорваться с его губ резкую реплику. Он знал, что инспектору прекрасно известны все его трудности.
— Мы постараемся, инспектор.
— Я полностью доверяю вам, Кленси. Только прошу держать меня в курсе дел.
— Хорошо, сэр.
Кленси положил трубку, снова взял в руки карандаш и принялся за составление рапорта. Он уже заканчивал преамбулу, когда снова зазвонил телефон. Он поднял глаза к небу и снял трубку.
— Вы интересуетесь лошадьми, лейтенант? — удивленно спросил дежурный сержант.
— Что? Лошадьми? Я? — гаркнул в трубку Кленси. — С чего вы это взяли?
— Я так и думал, — сказал сержант жалобным голосом. — Но этот тип говорил, что вы накажете меня, если я не передам вам его поручение.
— И какое это поручение?
— Я вынужден был его записать, настолько оно было бессмысленным. «Томатный сок и черный кофе бегут к югу. Анджело на сто процентов из ста принесет и на вашем месте опустит в окошечко, как только его откроют».
Кленси улыбнулся. Не было необходимости в использовании кода между Порки и им. Единственное, чего требовал Порки и в чем ему шли навстречу, чтобы его обращения к Кленси не проходили через дежурного сержанта. Они иногда употребляли код, так, ради шутки.
— Это говорит вам что-нибудь, лейтенант? — спросил сержант после минутного колебания.
— Абсолютно ничего, — твердо сказал Кленси. — Это, наверное, какой-нибудь ненормальный.
Он положил трубку, посмотрел на часы и встал. Неоконченный рапорт, как упрек, лежал на столе.
Кленси перевернул первую страницу, надел пальто и вышел из кабинета. Тут же из соседней двери показался Капровский.
— Алло, лейтенант! Не так быстро, подождите меня! Я ведь должен сопровождать вас согласно приказу капитана.
— Я иду только завтракать, — сказал Кленси. Он улыбнулся. — Ах, в конце концов, пойдемте! Вы будете вести машину.
Они вышли из комиссариата и сели в машину Кленси.
— Куда поедем? — спросил Капровский.
— К Анджело, в тот бар, где мы были сегодня утром. Потом поедим. — Он почему-то пристально посмотрел на Капровского. — Вы отвезете меня к Анджело и подождете в машине, понятно? И не спорьте!
— А я еще ничего и не сказал, — обиженным тоном ответил Капровский.