– Но ты меня не боишься, – я отвернулась.
– Нет.
– А стоило бы, – вздохнула я.
– Мне наплевать, что ты палач, – тихо произнес он. – Когда я к тебе прикасаюсь, становится неважным, кто ты такая, и кто я такой. И, если ты не знаешь, любишь меня или нет, я сделаю все для того, чтобы ты не смогла жить без меня. Потому что ты – моя Aisori, и я тебя люблю. Так что приготовься к тому, что я буду постоянно приставать к тебе в надежде, что ты не ответишь мне «нет». А если ответишь «нет», я буду приставать снова, пока ты не скажешь: «Да».
– Собираешься добиваться меня во что бы то ни стало? – я повернулась лицом к нему.
– Да, – он кивнул. – И назад не отступлю.
– Не зарекайся, – посоветовала я, хотя, Бог свидетель, его слова ласкали меня похлеще поцелуев.
– Мои глаза сейчас темные? – спросил он.
– Темнее ночи.
– Это потому, что я тебя очень сильно хочу.
Я опустила взгляд на его боксеры. С такими доказательствами во вранье не обвинишь, это точно!
– Могу я тебя поцеловать? – произнес настолько тихо, что я едва разобрала слова.
– Нет, – ответила я, и сама припала к его губам.
Его руки прикоснулись к моим волосам и запутались в них. Его губы и язык рассказали мне, кому я принадлежу на самом деле. И я не могла не признать этого. Я хотела стонать, показывая, что он сильнее. Я хотела чувствовать его на себе, в себе и не иметь возможности противостоять этому.
Его руки скользнули под мою майку и, сжав талию, толкнули меня на кровать. Мои пальцы заскользили по его груди, спускаясь на живот. Мышцы напряглись под ними, и я оцарапала кожу ногтями. Его тело… Оно было безупречным. Оно было идеальным. Его ладони погладили мой живот под майкой и поднялись выше. Рывок – и майка больше не мешала ему. Еще один – и я осталась без спортивных штанов и белья. Мое обнаженное тело вминалось в матрац, изгибаясь, словно змея. Его руки прикоснулись к моей груди и сжали ее в ладонях. Я снова выгнулась и почувствовала, как он целует мою шею, поглаживая кожу языком. Я бы хотела сделать то же самое. Я бы хотела прикоснуться языком к его телу, но не могла. У меня не было сил.
И вдруг он остановился. Приподнялся, снял с себя боксеры и обнаженный сел передо мной. Он смотрел, даже не пытаясь прикоснуться. Что он видел? Что испытывал в тот момент?
Я смотрела на него и молчала. Я протянула к нему руки, но он не шевелился, не пытался приблизиться ко мне.
– Как тебя по-настоящему зовут? – вдруг спросил он.
– Алексис.
– Это имя для больницы. Для знакомых. Для моих родственников. Должно быть имя для меня. Только я буду так тебя называть. И только когда мы будем вдвоем.
– Я не могу его сказать.
– Назови, – пробормотал он себе под нос.
– Нет.
– Назови имя. Только его.
– Нет, – покачала головой я.
– Нет? – спросил он.
– Нет.
Он навис надо мной и прикоснулся к моему животу. Это было приятно, это обожгло. Он наклонился к моей груди и укусил за сосок. Он втянул его в рот и поманил языком. Он поднялся выше и поцеловал ямочку у шеи, оставляя прохладный след на коже от своего языка. Я глубоко вздохнула. Он провел носом вдоль пульсирующей жилки и зарылся им в мои волосы, вдыхая их аромат.
– Назови имя.
– Нет.
Я почувствовала, как его рука спускается по моему животу, как проскальзывает вниз и окунается во влагу между ног. Я едва сдержала стон. Захотелось выгнуться, прикоснуться своей грудью к его груди, но я сжала кулачки и не шелохнулась.
– Назови имя, – продолжал просить он, играя пальцами с моим клитором и скользя ими вокруг входа, грозя превратить мое тело в расплавленное олово и остудить его в следующий же миг.
Я часто дышала и молчала.
Он приподнялся и, продолжая ласки, начал наблюдать за мной. Я старалась, очень старалась не показывать того, насколько мне приятны его прикосновения. Я закусывала губы и пыталась молчать, всхлипывая, когда сдержаться и не назвать свое имя становилось особенно трудно. Он прикоснулся к моим губам и закусил их сам, так же, как только что делала я. Он провел по моим губам языком и окунул его внутрь. Я распахнула рот и позволила ему делать все, что он хотел.
Он оторвался от моих губ и заскользил вниз по моему телу. Он замер над моим животом и обвел языком мой пупок. Он подул на него и прикусил нежную кожу. Он посмотрел на меня. Его глаза были черны, словно бездна. И это пугало, это заставляло дрожать. Он поцеловал складочку у моего бедра и заскользил вдоль нее языком. Он спустился ниже и…
– О, Боже, – прошептала я по-русски, когда он развел мои бедра и коснулся меня языком.