Спустя несколько минут Айени снова заглянул.
– Дайте полотенце. Я в душ хочу.
– Если ты еще раз заглянешь в спальню к моей Aisori, я тебе глаза выколю! – не вставая с постели, прокричал Одьен. – Дверь закрой!
Айени закрыл дверь.
– Так вы полотенце дадите или нет? – едва не заскулил он из коридора.
– Спать иди! – рявкнул Одьен.
Я хотела встать, чтобы достать полотенце, но Одьен обнял меня за талию под одеялом и прижался носом к моей груди. И я поняла, что Айени придется снова пойти спать. Он, похоже, свою участь осознал и принял. Буркнул что-то за дверью и ушел.
– Ты помнишь, как вы здесь оказались? – тихо спросила я.
– Смутно, – прохрипел Одьен.
– А что устроили перед домом?
– Тоже смутно. Я еще не протрезвел. Спи.
– «Любимая», – я улыбнулась сама себе. – Ты на самом деле меня так записал?
– Да.
– А второй браслет действительно не твой?
– Нет.
– И ты мое имя никому не сказал? – решила еще раз уточнить я.
– Нет.
– А ты меня еще любишь?
– Нет.
– Нет?
– Ты меня кинула. Я тебя больше не люблю. Спи.
Я замолчала. Лежала и не двигалась. Не думала, что услышать от него слова «я тебя больше не люблю», пусть даже и в шутку сказанные, все равно окажется так неприятно.
– Чего притихла? – спустя минуту спросил он.
– Сплю.
– У тебя тахикардия. Ты не спишь.
– Пытаюсь уснуть, – вздохнула я.
– Я соврал.
– На счет чего?
– Я тебя люблю.
– И я тебя люблю.
Он высунул голову из-под Одеяла и взглянул на меня своими абсолютно черными глазами.
– Я с перепоя. Продублируй, пожалуйста.
– Я тебя люблю, – совершенно искренне ответила я.
– Хорошо, – он снова залез под одеяло и снова прижался носом к моей груди. – Кунилингус делаю, в попку не даю, – произнес тихо.
Меня разобрал смех.
– Не трясись, у меня голова болит.
– Извини.
***
«Сом-м-м…» «Сом-м-мервиль».
Я открыла глаза и села в кровати.
– Что? – Одьен проснулся. – Что случилось?!
– Нужно кое-что проверить, – я накинула халат и вылетела в коридор.
Взяла ключи от машины, выбежала на улицу, отогнала развалюху в гараж.
Одьен и Айени вышли ко мне, когда я уже достала инфоблок Питера из-под капота.
– Питер сказал «Сом-м-м». Мы предположили, что он хотел сказать: «Соммервиль». А что, если это и был пароль? Если последнее, что он хотел сказать палачу, который ему помог, это пароль на доступ к информации, из-за которой Питера могли убить?
– Я что-то пропустил? – поинтересовался Айени.
– Сейчас объясню, – устало вздохнул Одьен.
Я вернулась в дом, подключила инфоблок в голопроектору в гостиной, активировала клавиатуру и в строке пароль ввела слово «Соммервиль».
Вход в систему был выполнен. Внутри всего одна папка под названием «Дело Соммервиль».
– Так вы теперь по домам покойников лазите? – подколол Айени и плюхнулся на диван. – Это подсудное дело, кстати!
– Мы в курсе, – Одьен подошел ко мне.
Я открыла первый документ из папки.
Это были копии архивных материалов об автоаварии семилетней давности. Схемы движения автомобилей, фотографии с места происшествия, копии заключений экспертов и даже медицинской карты Мэйю Соммервиль.
– Где он взял все это? – спросил нас Айени.
– Медицинскую карту – в больнице, – предположил Одьен. – Остальное – не знаю. У архиереев?
– Посмотрите на даты создания файлов, – я подошла ближе к изображениям. – Около шести лет назад.
– Приблизительно через полгода после смерти Роуз, – уточнил Одьен.
– Шесть лет назад Питеру Донохью сколько было лет? – Айени посмотрел на меня. – Шестнадцать?
– Это не его материалы, – сделала вывод я. – Подростку одному такое не провернуть. Достать архивные документы, копию чужой медицинской карты? Либо он гений, либо кто-то начал занимать расследованием той автоаварии шесть лет назад, – я открыла новый файл.
Статистика по дорожно-транспортным происшествиям за три года до аварии. Графики, схемы аварий. Красным цветом были выделены аварии с участием нескольких машин. Их схемы были похожи на ту, в которой погибла невеста Айени.
Я начала открывать файлы один за другим. Имена архиереев, проводивших расследование. Красным были подчеркнуты восемь фамилий. Имена экспертов, проводивших вскрытие погибших. Всего два имени, и оба выделены красным. Затем шли документы со статистикой смертности в округе Т. за три года, включая год аварии. Графики и сравнение с соседними округами. А потом досье на Мэйю Соммервиль. Где училась, где и кем работала. Пометка о том, что встречалась с Дереком Ригардом и унаследовала деньги после его смерти.