— Я уходил только обедать, — сказал Кирквуд. — А потом, чтобы немного рассеяться, я пошел в кино. Я не пытался ускользнуть от ваших людей намеренно, но не мог оставаться в доме один, а Ева с детьми уже уехала…
— Ну разумеется, — сказал Кленси. — Потом я иду к судье Кейлю и узнаю, что он собирается уничтожить вас в своей будущей речи по радио. Я не знаю, считаете ли вы это важным…
Кирквуд ошеломленно посмотрел на него.
— Уж во всяком случае не могли же вы думать что я убью человека только для того, чтобы помешать его нападкам на меня во время избирательной кампании?
— Разумеется, нет. Хотя мотивы преступлений бывают очень различны. Вероятно, вам известно, что причина преступления имеет значение только для того, кто его совершает. Проще говоря, я понял, что вы тут совершенно ни при чем, как только стал яснее видеть…
Гарсон, принес напитки. Чтобы оказать честь Клэйтону, так как предполагал, что тот пригласил сюда всех остальных, а не из уважения лично к Кленси, он принес бутылку пива «Хайнекен». Очень довольный этим, Кленси тут же налил себе и уже приготовился выпить, когда инспектор вдруг поднял руку.
— Я думаю, что мы должны выпить за лейтенанта Кленси, — с торжественным видом произнес он.
Все чокнулись. Кленси улыбнулся и поблагодарил. Капитан Вайс отпил глоток виски и поставил стакан.
— Ну, Кленси, может быть, вы расскажете нам об Уэлсе? И почему во время допроса вы сказали, что награда должна частично достаться Рою, вашему другу?
— Ба, да это чтобы произвести ошеломляющее впечатление на Уэлса. Однако задача была решена благодаря присутствию Роя на Вашингтон-гейтс.
Все с недоумением посмотрели на Кленси. Он широко улыбнулся и доброжелательно оглядел всех присутствующих.
— Хорошо, — сказал он. — Начнем с самого начала. Они теперь уже признались оба, но если бы не схватили Блаунта, Уэлс был бы все равно загнан в угол. Он, впрочем, был поразительно небрежен… — Кленси допил свой стакан и зажег сигарету.
— Что мучило меня вначале, так это то, что я никак не мог понять, почему бежал Сервера, которому оставалось так мало до полного освобождения? У каждого на этот счет было свое мнение, но ни одно из них не казалось мне убедительным. Но в прошлый вторник, когда я был у судьи Кейля, Джон Уэлс сам лично представил мне единственное в этом случае подходящее объяснение! «Ленни дошел до точки». Что и подтвердил Блаунт сегодня, когда объяснял нам про Ленни. Это объяснение не вязалось с тем, что говорила мать Серверы, регулярно посещавшая сына. И директор тюрьмы не мог предположить ничего подобного; однако и у охранников есть нюх на эти вещи, и они всегда предупреждают заранее.
Позже я прочитал последние письма Ленни к Марсии, из них не следовало, что он уж очень мучается от пребывания в тюрьме. — Кленси нахмурился. — Ну, это объяснение тоже не стоило больше предыдущих. И я стал задавать себе вопрос, по своей ли воле бежал Ленни из тюрьмы, не утащили ли его оттуда силой? Я как раз остановился на этих мыслях, когда была убита Марсия и стреляли в меня и в Капровского.
Моей первой реакцией было отказаться от своей теории насчет насильственного похищения Ленни, потому что я понял, что могло побудить Серверу к бегству: отомстить тем, кто способствовал его аресту и осуждению. В то время я мог поклясться, что он не знал о доносе Марсии, но выходило, после ее убийства, что он это знал. Если толковать его письмо в этом смысле… Но чем больше я об этом думал, тем менее верил в это.
Мне было непонятно, как мог Ленни узнать, что Марсия донесла на него? Никто не знал об этом, кроме меня, Кейля и Роя. А потом если предположить, что он и узнал об этом, то он бы дал знать ребятам из своей банды, а не говорил бы им, что она — верный человек. В этом и она была уверена, и мадам Сервера…
Нет, в самом деле, ничего не выходило с этой версией. — Кленси внезапно поднял голову. — Не считая того, что, когда в меня стреляли, мне показалось странным, что тип машины был тот же, но сидящий в ней почему-то промахнулся: на улице было совершенно безлюдно, и у него было время даже стереть нас в порошок. А потом я начал видеть какие-то бредовые сны. Меня преследовали все время кошмары, связанные с этим делом. Но, впрочем, они были и не такими уж бредовыми: это мое подсознание старалось найти ответы на вопросы, которые я задавал себе в течение дня.
Во-первых, кто финансировал побег? А потом: мог ли его финансировать человек, не имеющий прямых связей с бежавшими? Я все же нашел ответ на второй вопрос, потому что мне без конца снился телефонный разговор, записанный на магнитофонную ленту благодаря нашим системам подслушивания. Кто-то приказывал Марсии немедленно идти на свидание к Ленни в то место, где они познакомились. Марсия возразила: «Но…» Однако приказывавший тип прервал ее. Я долго пытался разгадать значение этого «но» и возражение, которое готовилась произнести Марсия. Она в самом деле не могла пойти в то место, где они познакомились, по крайней мере немедленно, да еще ночью, так как они познакомились с Ленни не в Нью-Йорке, о чем я узнал позже.