- Собааачкаа! Это я. Я пришла.
Несколько минут ничего не происходило и Вера звала еще и еще, чуть громче и четче. Наконец, за забором послышался шорох, лязгнула отодвигаемая в сторону сетка забора и, цокая когтями об асфальтированный пол, появился пёс. Очертания его заметно переменились, он словно постарел на несколько лет за этот месяц. Движения были вялыми, слабыми, болезненными. Вера достала из кармана смартфон и включила фонарик.
Первые несколько секунд, когда свет упал на асфальт и осветил пса, она забыла как дышать и лишь стояла с выпученными глазами. А зверь дошел до её ног и обессиленно лег рядом, уронив голову на лапы. Вера судорожно глотала воздух, словно тонула на суше:
“Ап.ап.ап”, - а затем рухнула перед другом на колени и заплакала.
Шерсть собаки свалялась и кое-где вылезла клоками, по бокам выпирали кости, дугами проступал хребет, глаза ввалились и покраснели. Он больше не пах рыбой и шерстью, но смердел чем-то противным, тошнотворным. Не нужно быть зоологом, чтобы понять - друг умирал от голода.
А может быть от тоски? Ведь до этого он как-то питался здесь один?
И тут, с озарением, девушку окатила леденящая волна чувств: злость, ненависть, испуг, затем осознание вины и боль. Вера вдруг поняла, что невидимка, на которую она возлагала ответственность за жизнь пса, за заботу о нем - не приходила! Девушка спугнула её в тот последний вечер, прогнала, а затем исчезла сама, оставив зверя одного!
“Вот дура я, дура!!! А он?! Как он еще держится?” рыдала она, понимая, что пёс уже настолько ослаб, что даже не в силах броситься на неё, как на потенциальную еду.
Паук вины впрыснул в грудь яд, стянул паутиной внутренности и Вера замерла, потеряв в один миг уверенность и самообладание. Слезы тонкими струйками стекали по щекам, капали на грудь.
Вместе с тем, девушка боялась и брезговала трогать больного зверя, лишь жадно смотрела на него. Вид искалеченного голодом друга приносил тупую боль, но она не могла отвести взгляд. И только повторяла про себя:
“Это я. Это моя вина. Это всё я”.
Пес с трудом поднял голову, взглянул в расширившиеся от ужаса глаза девушки, а затем лизнул подол юбки. Это нежное, дружеское проявление чувств подействовало отрезвляюще и мгновенно - Вера дернулась и начала быстро разворачивать бутерброд.
Пес заскулил, потыкал носом черствоватый хлеб и начал медленно, неуверенно есть кусочки колбасы (девушка догадалась поломать кружок). Ломтики по несколько раз вываливались из пасти и Вера, превозмогая отвращение, засовывала их назад, поднимая полиэтиленом, оставшимся от бутерброда. Наконец, зверь проглотил последний кусочек и обессиленно опустил голову. Процесс забрал последние силы.
Вера подняла руку, боязливо задержала её на весу, а затем-таки положила на голову собаке - погладила, неуверенно почесала за ухом, ощущая грязные коросты за ушами, шершавые проплешины на холке. Пёс устало и горько вздохнул.
Так они просидели еще около часа. Вера гладила острую голову и шептала бессмысленные слова поддержки.
Уходя, она оставила нетронутые куски хлеба у забора и, наклонившись, проговорила:
- Я завтра вернусь. Ты держись. До завтра держись. Мы все исправим. Я… надеюсь…
По дороге домой девушка, зло топая по песку ногами, гадала: “Как, дьявол разбери, исправить это? Как вылечить пса?!”. Она ничего толком не знала о собаках и первостепенной задачей стало - срочно восстановить этот пробел.
Придя домой, Вера первым делом принялась шерстить интернет, но нашла только один примитивный абзац:
“Собака (или пёс, кобель (муж.), сука (жен.), щенок) - млекопитающее животное. Хищник (питается мясом). Подразделяется на породы. Раньше использовались как домашние любимцы. В настоящее время запрещены в общине. Одна особь есть в зоопарке. Опасны.”
Девушка перешла по гиперссылке и рассмотрела несколько фото разных пород. На одном она с радостью и грустью узнала своего пса.
“Лабрадор”, - прочитала Вера и кивнула.
Больше никакой информации не было. Напрасно она битый час вводила различные по формулировке и схожие по сути запросы. Ни одного нового слова. Зачем писать о том, что никому не интересно?
Отчаявшись, Вера со злостью стукнула кулаком по столу и громко выругалась. Из-за стены тут же в ответ посыпалась трехэтажная брань, раздался шум. Вера взглянула на часы: одиннадцать - время детское!
“Да какого?..” - рассердилась она и крикнула:
- Заткнись там, козел! Да пошли вы все! Идите посуду дальше бейте, если осталась, уроды недоразвитые!
Это немного помогло расслабиться, напряжение ослабло.