Поэтому Вера как никогда переживала из-за предстоящей комиссии по перерасчету порций. Что если назначение доктора Сами отменят? Чем тогда кормить Лабрадора? Девушка жуть как боялась сокращений. Она, правда, полагалась на то, что не могла слишком прибавить, отдавая часть пайка псу. Плюс, как Избранная, девушка может рассчитывать на привилегии. Но, в то же время, она не раз видела как у беременных урезали рацион назначенный сердобольными врачами.
Комиссия проводилась каждые полгода. Сперва полагалось пройти медицинский осмотр: жителей по одному помещали в специальный прибор, выполнявший всестороннее обследование организма в считанные минуты. Были еще дополнительные исследования, анализы, тесты. По результатам коллегия врачей выносила решение о размере порции, составе меню, способах приготовления продуктов - всего вплоть до консистенции блюд.
Общинники заранее начинали готовиться к осмотру. В мае-июне спортзалы были переполнены. Все стремились подкачаться, чтобы получить порцию больше, ведь немалую роль в пересчете играло соотношение массы тела и мышц. Поэтому меньше всего везло “природным” толстячкам - их из раза в раз сажали на диету все более строгую.
Хотя, по справедливости, это помогало. В общине не было почти ни одного человека от двадцати до сорока с избыточным весом. Напротив, излишняя худоба стала мейнстримом, а со временем от чего-то и вовсе идеалом красивого тела, наравне со спортивным стилем.
К слову, общине вообще был присущ культ красоты, менялась только концепция. В этом сезоне, например, было модно брить голову (и девочкам, и мальчикам), отпускать бороду и разукрашивать тело объемными татуировками.
Помимо телесного здоровья, комиссия учитывала также и эмоциональное, психическое самочувствие, оценивала моральную нагрузку. Психиатр, опираясь на данные особых тестов, нередко прописывал подверженным депрессии, подавленным и просто недовольным жизнью шоколад или острый перец, а порой и различные “искусственные добавки”. С виду тесты были очень простыми, даже примитивными, но никому не удавалось фальсифицировать результат.
Каждый блок проходил комиссию в строго отведенное время. В этот раз Вере выпало посетить врачей утром. Как Избранная она пользовалась правом обследоваться без очереди. Тем не менее, девушка вышла рано, рассчитывая прийти одной из первых. Её слегка лихорадило от нервов и дурной ночи. Вера плохо спала. Ей снились какие-то путанные нелогичные сны: девушка все время куда-то шла, что-то искала и то находила, брала, то бросала в самом неподходящем месте. А под утро Вера увидела жуткий кошмар, от которого так и не смогла прийти в себя.
Она будто пришла на пирс днем. Ярко, до слепоты, светило солнце. Мимо ходили люди - рабочие порта, а девушка почему-то стала громко звать пса.
И он, глупый, выбежал на зов.
“О, Господи!” - подумала Вера, осознавая, что натворила!
Здоровый и сильный Лабрадор радостно побежал к девушке, виляя хвостом. Люди тыкали в него пальцами.
Между Верой и собакой было всего метров пять, пес летел, но не приближался. С каждым разом, что он грузно приземлялся, шерсть его осыпалась клоками. А с каждым прыжком морда становилась все страшнее, кожа обтягивала кости, на клыках стала пузыриться и вываливаться изо рта пена, глаза налились кровью.
Тут Вера ясно, как бывает только во сне поняла, что следующий прыжок будет последним, что сейчас же он вцепится зубами в горло и разорвет на части. Но пес приземлился прямо перед ней, в паре сантиметров, и лапы его с оглушающим хрустом подломились. Он упал замертво: страшный, лысый, уродливый.
И вдруг стало темно, люди пропали. Вера опустилась перед зверем на колени и, словно в тумане, увидела тонкую полоску пересекающую горло. Ноги промокли - она ползала в луже собачьей крови. Внезапно над ней появилась невидимка:
“Это сделала ты!”, - выплюнула она и красивое лицо исказилось гримасой ненависти, - “Это ты убила его!”, - заорала. И Вера проснулась.
Избранная постучала в дверь с большой красной табличкой: “Входить строго по очереди!”, и, не дожидаясь ответа, вошла.
Просторное помещение на втором этаже Штаба, повторяло размерами и контуром зал собраний Благословенного. Они и расположены были одно над другим. Но в этом не было ни деревянной обивки, ни дорогущей тюли - только блеклая коричневая краска и заляпанные жалюзи. По периметру стояло с два десятка массивных округлых аппаратов, похожих на гигантские пончики, только белые. Некоторые были уже заняты.
Медперсонал крутился вокруг, втыкая иглы в руки обследуемых, суетливо настраивая приборы, нажимая различные мигающие, жужжащие кнопки. Эта суета похоже никак не касалась центра зала, где за большим овальным столом, на неровно расставленных, словно зубы в пасти аллигатора, стульях восседала коллегия врачей. Они тихо, спокойно и даже немного лениво обсуждали один из полученных результатов исследования, утверждали или корректировали рекомендованную компьютером программу питания. Среди них был Верин лечащий врач - Сами.