— Возможно, вы правы. Но… так невыносимо сидеть тут, беспомощно сложив руки, и ждать!
Согласившись, он кивнул головой:
— Но иногда это самое разумное решение. В каждом штате существуют свои законы. Поэтому при пересечении границ штатов ваш муж может сказать, что везет детей отдохнуть на каникулы. Сидите и не нервничайте; я даю вам гарантию, что он непременно свяжется с вами!
— Ободряющее начало! — стараясь как-то развеселить Марчеллу, сказала Эми после ухода полицейского. Протягивая бутерброд Марчелле, она сказала: — Ты должна что-нибудь съесть, Марчелла. Ведь ты ничего, кроме кофе, не ела. — Марчелла откусила небольшой кусок от бутерброда. — Через неделю дети вернутся к тебе, и тогда ты развернешь судебный процесс, который вынесет иск Гарри Уинтону об уплате самого большого в истории Манхэттена штрафа по алиментам!
Марчелла, продолжая слушать рассуждения Эми, закурила вторую сигарету и думала о том, каких только гадостей она не сделает Гарри, если их пути когда-нибудь пересекутся.
В понедельник вечером обессилевшую Марчеллу сморил сон. После предварительной беседы женщины наняли личного агента сыскной полиции, который должен был навести справки о местонахождении Гарри. Ее беспокоила мысль, что, подобно преступникам, ее муж и дети стали объектом преследований полиции. Невольно в ее воображении возникали картины убегающих от погони гангстеров, перевозящих в своих машинах оружие, и испуганные лица Марка и Сони. Услышав звонок стоявшего рядом с постелью телефона, Марчелла, принявшая эти звонки за продолжение кошмарных ночных видений, в течение нескольких минут оставалась неподвижной, пока наконец не осознала, что звонит телефон.
Звонил агент сыскной полиции, докладывавший об итогах первого дня расследований.
— Вам известно, что ваш муж уволился с работы две недели назад? — спросил он.
Нет, этого она не знала. Каждое утро Гарри уходил на работу, как обычно, в положенные для него часы. Марчелла повесила трубку, снова погрузившись в сон. Через двадцать минут телефон зазвонил снова.
— А вам известно, что ваш муж несколько месяцев назад получил на рынке акций огромную сумму? Согласно рассказам коллег, ваш муж получил по-настоящему крупную сумму денег.
И это она тоже не знала.
— Вы знали, что ваш муж находился в тайной связи со своей секретаршей Глорией Дефрис?
— Послушайте! — сидя в постели, взорвалась Марчелла, когда телефон зазвонил в третий раз. — По-видимому, мой муж вел тайный образ жизни, о котором я ничего не знала. Но мне на это наплевать! Для меня главное — вернуть детей!
— Миссис Уинтон, — терпеливо обратился к ней агент. — Именно благодаря этим деталям мы сможем напасть на след ваших детей. Вполне возможно, что ваш муж намеревался в будущем сойтись со своей секретаршей.
— Нет! — возразила Марчелла, переходя на крик. — Нет! Нет!
— Боже мой, что происходит? — вбежала в комнату Эми как раз в тот момент, когда Марчелла только что повесила трубку.
Закурив сигарету, Марчелла рассказала Эми о только что состоявшемся разговоре.
Окинув Марчеллу понимающим взглядом, Эми произнесла:
— С секретаршей? Какой избитый сюжет! Так что не только ты вела тайную жизнь.
— На самом деле, Эми, я не верила тому, что он работал где-то вне своего офиса дважды в неделю, — призналась Марчелла. — Но я была так поглощена работой над окончанием книги, что мне было абсолютно все равно, что делает мой муж. О, Эми! Это просто уму непостижимо! Я что, тоже не могла, схватив детей, сбежать от него? Я же старалась деликатно обходить острые углы и, не попирая его прав, постараться урегулировать любое возникшее недоразумение. Это просто ужасно поступать так с детьми, которые даже не понимают, что на самом деле произошло! Мне бы только оказаться рядом и заверить их в том, что все в конце концов образуется.
— Марчелла?
Услышав знакомый голос Гарри, звучавший прямо над ухом, Марчелла вскочила с кровати. Прошло пять дней с того момента, как он скрылся, и теперь она вернулась в свою квартиру.
— Где ты находишься, мерзавец? — закричала она. — Где мои дети?
— Я ничего не мог поделать с твоим сыном, — пожаловался Гарри. — Это невозможный ребенок! Он, не переставая, плакал о мамочке с того момента, как мы…
— Дай ему трубку! — приказала она.
Марк, заикаясь, стал говорить в телефонную трубку.
— Милый, это ты? — спросила Марчелла, чувствуя, как слезы текут по ее щекам. — С тобой все в порядке? Все это время, каждую минуту я думала о тебе и Соне. Мы скоро опять будем вместе, я обещаю тебе это, Марк. С Соней все в порядке?
Марчелла услышала его глубокий, прерывистый вздох.
— С ней все в порядке, — ответил Марк. — Ей здесь очень нравится, я же хочу домой.
— Я так скучаю по тебе, дорогой, — сказала она, обращаясь к Марку. — Я хочу попросить твоего папу, чтобы он отослал вас обоих ко мне. Скажи своей сестре, что я люблю ее, и помни о том, что ты для меня все на свете!
— Что? — переспросил Марк.
— Ты свет моей жизни, милый. Ты должен вести себя так, чтобы твой отец и сестра считали тебя храбрым мальчиком.
Когда Гарри снова взял телефонную трубку, Марчелла вытерла рукой набежавшие слезы.
— Ты хотя бы даешь себе отчет в том, какой урон нанес нашим семейным отношениям? — спросила Марчелла мужа. — Теперь уже вряд ли что можно поправить!
— Мне не хотелось, чтобы ты воспитывала моих детей! — прозвучал ответ.
— Ах, так? — Ярость колючим клубком подкатила к ее горлу. — Наверное, твоя сучка-секретарша будет лучше заботиться о моих детях? — спросила она. — Я подаю в суд и буду бороться до конца, даже если мне придется потратить все свои сбережения. Это мои дети, Гарри, и я хочу, чтобы ты привез их мне обратно. Прямо сейчас!
В ответ воцарилась продолжительная пауза.
— Соня изъявила желание остаться с нами, — ответил Гарри. — С сыном же я справиться не могу. Ты испортила мальчика, Марчелла. Мне все не хватало времени взглянуть на то, кого ты из него вырастила. Мужчины из него уже не получится. Это я знаю наверняка.
— Что бы из него ни выросло, он все равно будет лучше, чем ты, — ответила ему Марчелла. — Потому что он будет считаться с чувствами других людей…