- Перед твоей встречей с 'кармомографом' завтра, я должна рассказать тебе кое-что...
Такое начало не предвещало ничего хорошего. Сочетание слов 'завтра', 'должна' и 'кармомограф' в одном предложении, обещало лишь неприятности. У Хану очень знакомо пересохло горло. Он не подписывался на завтрашнюю встречу и собирался постараться сбежать отсюда в порт этой же ночью, что в свете нового вечернего опыта, уже не казалось столь хорошей идеей. Он решил пока проглотить это неожиданное ее замечание, намереваясь сначала понять, о чем сейчас пойдет речь. 'Если это плохая новость, то где же хорошая?'
- Это происходит каждый вечер, длится всю ночь и может случиться с любым человеком. Своего рода, одержимость, временное помешательство и оно очень опасно для остальных людей. Утром все бесследно проходит, но на следующий день повторится опять, каждый раз, случайным образом выбирая своих жертв, - продолжила Инна, словно читая обычный туристический путеводитель по городу.
- И ты, была тоже в числе этих... - сказал Хану, которому не хотелось употреблять слово 'зомби'.
- 'Бродячих', - уточнила девушка. - Много раз. Все уже были в этом состоянии очень много раз.
- И что ты чувствовала в этот момент? - спросил он, понимая всю абсурдность и чудовищность обыденности такой ситуации.
- Все органы восприятия и ум работают, как и прежде. Но полностью пропадает контроль над телом. Его словно захватывает кто-то чужой. Ты когда-нибудь думал о том, как именно ты заставляешь это тело двигаться? - спросила Инна, кивнув на него.
Хану почему-то не понравилось, употребленное ей сейчас выражение 'это тело', а не 'свое тело'. Возможно, что она невольно показала, что рассматривает его, всего лишь, как случайного квартиранта в нем.
Он несколько раз сжал пальцы в кулак. Потом мысленно приказал им сделать то же самое, но рука не шелохнулась. Еще раз сжал пальцы. Волевого импульса просто не было видно так, как 'слышно' обычную 'громкую' мысль в уме. Она была права, он понятия не имел, как это происходит.
- Вы не пробовали просто запираться на ночь, чтобы хотя бы не подвергать риску других? - спросил Хану.
- Не имеет смысла. Если они не могут открыть двери, то просто тут же разбиваются о них, сильно калечась, - покачала головой девушка.
Для него же, сказанное означало, что ни одна комната в этом городе, если там находятся люди, не должна быть заперта вечером. Даже здесь, в этом здании. Было непонятно, насколько далеко от города действует эффект и почему бы тогда всем не сняться с этого места и не переехать в более спокойный регион без этих странных спецэффектов.
- Почему бы вам просто всем не уехать отсюда?
- Это очень древнее место. Многие верят в то, что оно 'намолено' и обладает особым благословением. У этого города особая роль и очень необычный статус мирового 'духовного центра', закрепленный сложными международными договорами. К тому же, проблема оказалась не столь уж серьезной и к ней, как и к ее решению, давно все привыкли. При нормальном положении дел, проблем не возникнет.
Хану всерьез задумался о том, насколько 'нормальной' он может считать сейчас свою ситуацию, и как сейчас, ее оценивает само Бюро. Кто знает, что для них означает 'нормально'? Для них он проблема или ее решение? Оба варианта, ему совсем не казались хорошими. Едва ли, Инна скажет всю правду, если спросить ее в лоб.
- Контролирующая сила обладает разумом? - недоверчиво спросил Хану, решив подобраться потом к этому вопросу как-то иначе.
- Мы до сих пор этого не знаем точно. Если это и так, то она не идет на контакт. Тела выходят из помещений самостоятельно, никому не причиняют вреда и никогда не заходят в здания, но вот на улице они мгновенно растерзают любого обычного человека, если он вдруг там окажется.
- Вы пытались исследовать их как-то?
- Да, конечно. Первое время пытались проводить какие-то опыты, но тогда они убивали себя сразу же, как только получали такую возможность. Мы не могли терять людей и теперь это уже давно запрещено законом, - ответила Инна, тяжело вздохнув. - Хотя, все это может служить косвенным подтверждением ее разумности. По этому поводу есть разные мнения и не все из них одобряются властью.
- И когда это началось? - спросил Хану.
- Сразу после событий, которые сейчас называют 'Кризис веры', - продолжила она. - Люди стали замечать, что уже долгое время после ухода старых и всеми признанных духовных мастеров прошлого, находилось все меньше тех, кто бы соответствовал их уровню и мог заменить их, в полной мере поддерживая непрерывность передачи линии учения. Это вызвало волну слухов, ухудшение репутации учителей, недоверие к учению, а кое-где даже бунты и появление самых сумасшедших сект и религий. В конечном итоге, такая социальная напряженность стала создавать большие проблемы для всех.
- А как именно, стали замечать? Какие существуют критерии такой оценки?
- Об этом многие ожесточенно спорят до сих пор, - ответила Инна после небольшой паузы. - С теоретической подготовкой все было нормально. У каждой линии существует очень развитая и многократно проверенная в публичной полемике философская школа. Логическая аргументация была по-прежнему безупречна. С этической и моральной стороны, за редким исключением, был тоже полный порядок. Учителя этому отлично учили и сами демонстрировали мудрость, доброту, сострадание, терпение и прочие благие качества.
- Так в чем же тогда была проблема? - недоуменно развел руками Хану. - Что еще может быть нужно?
- Тут не так все просто. Людям даже такого иногда бывает мало, - сказала Инна, пожав плечами. - Есть очень древние тексты, восходящие к основателям духовных учений - 'Первоисточники'. И есть очень большое количество более поздних, основанных на них трудов, комментариев к ним и комментариев на эти комментарии. Некоторые из них считаются истинными только одной или несколькими линиями, а другие уже признают их фальшивыми и наоборот. Кое-где в них встречаются упоминания обязательных качеств, знаков или даже сверхъестественных явлений - сиддх, которые должны сопровождать успешное постижение соответствующих им этапов и достижений духовной практики.
Хану тут вспомнил часть патетической речи Эдди, который сейчас, видимо бесстрастно нарезал круги вокруг здания и спросил:
- А разве мастера обязаны публично демонстрировать эти самые сиддхи?
- Об этом тоже очень много спорят, - ответила Инна, внимательно посмотрев на него. - Считается, что не только не обязаны, но им еще и категорически запрещено это делать, исходя из тех же 'Первоисточников', поскольку такая публичная демонстрация силы могут повредить духовной практике, как самого учителя, так и его учеников.
- Как? - не понял Хану.
- Представь, что ты должен быстро добраться домой. Но ты идешь через лес и видишь необыкновенные и очень вкусные грибы. Увлекаясь охотой за ними, ты не успел до темноты, а в результате тебя сожрали волки. Приоритет же был за тем, чтобы попасть домой, а не набрать грибов, на которые ты бездарно потратил все свои силы и время.
- Хорошо, а какой вред может быть нанесен ученикам-то? - переспросил он, снова не поняв.
- Губя свою практику, учитель наносит ущерб и ученикам, которые ему полностью доверились, подобно ситуации, когда 'слепой ведя слепого, лишь в яму заведет'. Вот тут, как раз и 'зарыта собака'. Проблема в том, что следуя каноническим предписаниям, ученик обязан всеми доступными ему способами, проверить компетенцию учителя, прежде чем доверить ему свою жизнь, поскольку последствия ошибки будут для него катастрофическими, - сказала девушка закатив глаза, видимо показывая судьбу таких несчастных учеников.
- И? - опять не понял Хану. - В чем же тогда дело, если с логикой и этикой самого учителя, как ты сказала, все было в порядке?
- А дело в том, что таким образом можно проверить только того учителя, который уча людей этике, в полной мере, всей своей жизнью демонстрирует ее сам. Но, существуют особые учителя, которые, как раз, в основном и достигают таких сиддх, практикуя помимо логической и моральной базы еще и столь же особые методы, - ответила девушка, нарочито медленно, как ему показалось, меняя положение ног.