В прошлый раз за ним приходили трое, и он полагал, что вряд ли впредь они станут обходиться меньшим числом. Трое профессионалов, все при оружии, все начеку. А что он может им противопоставить?
Можно было бы запустить в них чемоданом. Прекрасная мысль.
Гроуфилд расхаживал по комнате, пытаясь до чего-то додуматься, а думать приходилось о многом. Он начинал мозговать, как выбраться из комнаты, а затем вдруг обнаруживал, что думает вместо этого о Марбе или Рое Челме, или Иве Милфорд и о том, убийца ли один из них. Тогда он сосредоточивался на этом, но довольно скоро оказывался у открытого окна и осматривал болты, на которых держатся прутья.
Затруднение состояло в том, что надо было разрешить два затруднения, причем оба представлялись неразрешимыми. Он не находил способа удрать и не мог найти ни единого указания на то, кто убил Белл Данамато. Потерпев поражение на обоих фронтах, он метался между своими головоломками, как теннисный мяч на сентябрьском корте.
Гроуфилд был не в своей тарелке, он не любил одиночества, предпочитая работать в команде. Если он играл на сцене, то со всей остальной труппой, а если воровал, так непременно с шайкой по заранее разработанному плану. Гроуфилд не привык работать в одиночку да еще и писать для себя роль, поэтому пока он был весьма невысокого мнения о своем исполнении. Он не добился ничего, разве что медленно, но верно усугублял свое положение, как человек, отбивающий чечетку на зыбучих песках.
От двери донесся щелчок. В замок вставили ключ. Гроуфилд снова стоял у окна, мрачно разглядывая плотно закрепленные болты и размышляя о своем неумении толком импровизировать. Услышав, как в замке поворачивается ключ, он отпрянул от окна, забился за кровать и остановился с таким расчетом, чтобы оказаться за дверью, когда она откроется. С таким же успехом он мог лечь на пол и брыкаться ногами.
Дверь медленно открылась примерно на фут и застыла, казалось, на несколько лет. Гроуфилд стоял на цыпочках, опустив руки, сжимая и разжимая кулаки.
Затем кто-то прошептал.:
- Мистер Гроуфилд?
Это была женщина.
Гроуфилд высунул руку за дверь примерно на высоте человеческого роста, нащупал волосы, вцепился в них и дернул, одновремено захлопывая дверь плечом.
Дверь едва не зацепила ее, когда она, увлекаемая рукой Гроуфилда и ойкая, влетела в комнату. Гроуфилд отпустил ее, она развернулась и упала боком на кровать. Гроуфилд стоял спиной к двери, глядя на нее.
Патриция Челм. Она растянулась на кровати, но тотчас вскочила, как только вновь обрела равновесие. Лицо ее раскраснелось, она встала, яростно разгладила юбку и шарахнулась прочь, хрипло прошептав:
- Вы чего это? Зачем вы так делаете?
- Я нервничаю, - ответил он. Оброненный Патрицей ключ лежал на полу возле него. Гроуфилд поднял его и сунул в карман. - Естественно, я рад вашему приходу, - сказал он. - Чем он вызван?
- Мы хотим, чтобы вы помогли нам, - ответила Патриция. Она уже малость овладела собой.
- Мы?!
- Рой и я.
- Как я могу помочь вам?
- Вы увезете нас отсюда на машине.
- Почему я?
- Вы были правы, - сказала она. - Там, внизу. Мы не умеем водить машину, ни он, ни я.
- Машину может вести каждый, - заявил Гроуфилд. Она покачала головой.
- Мой отец не верит в некоторые вещи. Например, в телевидение, автомобили.
- Как же вы путешествуете?
- На такси. Или пешком. Гроуфилд покачал головой.
- Ну что ж, - сказал он. - Всякое бывает. Значит, вам нужен шофер.
- Да, - ответила она. - А вам нужно выбраться отсюда. Вы знаете, мистера Данамато не одурачили. Он по-прежнему считает, что его жену убили вы.
- Я ее не убивал.
- Разумеется, убили, - заявила она. - Но мне все равно. Нам надо уехать отсюда, вам тоже, так что мы на какое-то время объединим усилия.
Гроуфилд внимательно разглядывал ее.
- А почему вам нужно убраться отсюда?
- Рою нужно. Из-за мистера Данамато.
- Почему?
- Вы же не думаете, что мистер Данамато позволит Рою уехать отсюда живым, правда?
- Думаю, - ответил Гроуфилд.
- Ну, вы ошибаетесь, - сказала она. - Рой увел у него жену. Кроме того, мы будем знать, что он убил вас, и станем опасными свидетелями, слишком осведомленными.
Гроуфилд был уверен, что эту роль для нее написал Данамато и что он не преисполнен жаждой мщения влюбленному, который хранил целомудрие. Но, с другой стороны, именно ошибочное мнение Патриции Челм по этому вопросу привело ее сюда с серебряным подносом, на котором лежала жизнь Гроуфилда, так что не имело смысла спорить с ней и объяснять истинное положение дел. Поэтому Гроуфилд сказал:
- Я понимаю, что вы имеете в виду. Стало быть, вы хотите, чтобы я помог вам двоим убраться отсюда.
- Мы поможем друг другу, - сказала она. - Я выпущу вас из этой комнаты, а вы поведете машину.
- Договорились, - согласился он. - Какую машину?
- У меня есть ключи от машины мистера Милфорда.
- От понтиака?
- От бирюзово-белой, да.
- Это понтиак, - объяснил Гроуфилд.
- В самом деле? Как бы там ни было, нам пора в путь, да?
- Где Рой?
- Прячется в машине, - ответила она. Потом прохладно улыбнулась и добавила: - Нет, мистер Гроуфилд, вам не удастся силой отобрать у меня ключи и уехать одному.
Такие мысли у Гроуфилда были. Он ухмыльнулся, пожал плечами и сказал:
- Ладно. Что-то теряешь, что-то находишь. Позвольте только закрыть мой чемодан, и я с вами.
- Вы собираетесь взять чемодан?
- Там моя зубная паста. Вы что, хотите, чтобы у меня были дырки в зубах?
Гроуфилд закрыл чемодан и подхватил его. Потом подошел к двери, открыл ее и выглянул в коридор. Там было пусто. Он сделал знак Патриции Челм, и она последовала за ним.
Лестница была в конце коридора, у поворота направо. Ни в коридоре, ни на лестнице они никого не встретили, но уже почти в самом низу услышали приближающиеся голоса.
- Сюда! - сказал Гроуфилд, направляясь к ближайшей закрытой двери.
Это оказалась подсобка, где хранились швабры и плащи. Они втиснулись туда вдвоем, да еще кое-как втиснули чемодан, и прикрыли за собой дверь.
В темноте как-то забывалось, что Патриция Челм была бесполым существом. Когда она прильнула к Гроуфилду плечом, боком и бедром, то показалась ему обыкновенной девушкой; пахло от нее, как от девушки, дыхание звучало как девичье. Гроуфилд поймал себя на том, что помимо воли начинает испытывать интерес к Патриции Челм, и ему пришлось одернуть себя, вспомнив, что эта обманчивая девушка - на самом деле чопорная девственница, считавшая его жестоким убийцей, а кроме того, они оба оказались в отчаянном положении, и сейчас не время заниматься глупостями.
Думай о деле, Гроуфилд. Тут негде, и сейчас некогда. Да и не стоит она того.
Голоса за дверью затихали и, наконец, замерли. Гроуфилд прошептал:
- Ладно. Я не могу дотянуться до ручки.
- Я ее держу.
Стало светло, и Гроуфилд перестал испытывать к ней интерес; Патриция Челм снова превратилась в бесполое существо с плотно сжатыми губами - то самое, которое вошло с ним в кладовку.
У двери им пришлось с минуту подождать: вдоль дома лениво прохаживались двое людей Данамато. Наконец они свернули за дальний угол.
На этот раз Гроуфилд пошел впереди; он пригнулся и затрусил вперед, надеясь, что никто не выглядывает из окна наверху. Ему хотелось бы иметь немного времени, чтобы вывести из строя мерседес, но это было невозможно. Надо поскорее убраться отсюда к чертям и положиться на судьбу.
Гроуфилд открыл дверцу понтиака с пассажирской стороны, швырнул чемодан через спинку переднего сиденья назад, скользнул за баранку. Девушка влезла вслед за ним и захлопнула дверцу. С грохотом.