Саймон Скэрроу
Вторжение (Завоеватель) 5
Жертвоприношение
Действующие лица
Римляне
Гораций Фигул: оптион Шестой центурии, Пятой когорты Второго легиона и командир отряда, которому поручено защищать Тренагаса.
Тит Теренций Рулл : легионер Шестой центурии, прослуживший дольше всех, и заместитель командира отряда под командованием Фигула.
Гай Аррий Хельва: новобранец из Кампании.
Ватья: легионер Шестой центурии, острый на язык
Нумерий Сцилла: имперский посланник из Рима, сопровождавший Тренагаса в Линдинис...
Веспилло: центурион батавских вспомогательных войск.
Авл Вителлий: трибун и исполняющий обязанности командующего войсками Второго легиона
Британцы.
Тренагас : Верховный правитель дуротригов при поддержке Рима.
Анкаста: дочь Верховного правителя.
Калум: верховный жрец друидов Темной Луны, фанатичной секты, яростно противостоящей Риму и поклявшейся отогнать легионы со своей земли.
Петракс: римский разведчик, дуротриг, у которого с друидами свои счеты.
Глава первая
Линдинис Начало 45 г. н.э.
Когда мятежный пленник вышел на импровизированную арену, в толпе раздался гортанный рев. Он нервно оглядывался на зрителей на земляных насыпях.
Со своей позиции высоко на деревянных трибунах оптион Гораций Фигул наблюдал, как пара санитаров утаскивала безжизненный труп предыдущего бойца. Кровь хлестала из глубокой раны на груди убитого британца, оставляя на траве блестящий влажный след. Изможденный пленник ненадолго остановился, увидев мертвого бойца, прежде чем один из легионеров, дежуривших по арене, толкнул его вперед. В нескольких шагах от него стоял его противник, высокий дуротриг, с обнаженным торсом, покрытым закрученными татуировками и напряженными мышцами. Он, сжимая в правой руке короткий меч, угрожающе смотрел на следующего претендента. Туземец с мечом уже убил троих противников в серии жестоких боев насмерть, и остался победителем. Теперь толпа притихла в ожидании последнего поединка этих игр.
- Эта схватка быстро закончится, - сказал легионер Ватья. - У этого тощего нет никакого шанса попасть в Аид. Только не против этого здоровенного ублюдка.
Фигул потер щетинистую челюсть, оценивая бойцов своим профессиональным солдатским взглядом. Туземец с мечом был на несколько дюймов выше и значительно крупнее своего противника. Но усилия предыдущих боев сказались на дуротриге, и он выглядел усталым, его грудные мышцы вздымались вверх и вниз, когда он переводил дыхание.
- Думаю, у тощего есть шанс.
- У этого долговязого бурдюка мочи? - прошипел Ватья.
Фигул кивнул: - Скорость всегда побеждает силу, легионер, - сказал он, вспомнив слова своего погибшего друга Секста Порция Блеза.
Ватья насмешливо фыркнул: - Простите, господин. Но в Сенате больше шансов найти честного человека, чем победить тощего.
Фигул взглянул на своего товарища и улыбнулся. Децим Арторий Ватья был одним из немногих остававшихся легионеров в небольшом отряде оптиона. Невысокий, коренастый солдат родился в трущобах Авентина в Риме, и дерзкий молодой мошенник никогда не лишал себя удовольствия выразить свое мнение заумной фразой или грязной шуткой.
- Считаешь себя экспертом, не так ли, парень?
- Если я в чем-то и разбираюсь, так это в боях гладиаторов, господин. Раньше я работал уборщиком в амфитеатре Статилия Тавра. Я видел всех великих бойцов прошлых лет. - Он стал перечислять их на своих пухлых пальцах. - Бритомарис, Тетраит… даже Паво. И я полагаю, что тот с мечом победит с разницей в милю. - На его круглом лице заиграла ухмылка. – А, вы не хотите поставить на него?
Фигул колебался. На мгновение у него возникло искушение принять пари, но затем здравый смысл взял над ним верх. Он уже потерял значительную часть своего заработка, играя в кости долгими зимними месяцами в Британии, и больше не мог позволить себе разбазаривать свои жалкие сбережения. Он покачал головой.
- Может быть, в другой раз, парень.
- Пока идет хороший бой, мне наплевать, кто победит, - пробормотал Пульхер, еще один из легионеров отряда. - Половина этих объедков оказалась вообще никчемной. Даже греческие школьники сражаются лучше этих гладиаторов.
Фигул повернулся к арене, когда судья по этим играм, центурион из Восьмой когорты, представил обоих бойцов: - Мечник против Копейщика!
Огромная толпа бриттов, торговцев и не занятых римских солдат собралась, чтобы посмотреть на дневные игры на земляной и деревянной арене, наскоро возведенной местным гарнизоном в низкой долине между фортом и обширным поселением туземцев в Линдинисе. Игры были организованы Тренагасом, проримским правителем дуротригов. В прошлом году Рим вернул его на трон, но попытки правителя умиротворить свой угрюмый народ встретили ожесточенное сопротивление. Двумя днями ранее мятежники зловещего культа друидов захватили Линдинис. Друиды Темной Луны и их фанатичный верховный жрец Калум взяли Тренагаса в заложники и намеревались казнить его, если римские ауксиларии не сдадут форт и не отступят с этих земель. Только прибытие легионерской помощи из Каллевы спасло Рим от унизительного поражения.
Десятки мятежников были взяты в плен во время ожесточенной схватки за освобождение поселения. Теперь Тренагас приказал этим заключенным сражаться насмерть на глазах у своих соплеменников. Мрачное публичное зрелище должно было развлечь как римский гарнизон, так и осажденных подданных правителя, и послужить предупреждением о наказании, ожидающем всех тех, кто посмеет бросить вызов правителю. С полудня толпа наблюдала, как сорок пар мятежников выходили на арену с разнообразным оружием, грубо подражая боям гладиаторов, проводившимися в Риме. Некоторые сражались длинными кельтскими мечами. Другие были вооружены трезубцами или топорами, а в одной схватке два британца сражались даже голыми руками. Несколько заключенных обратили свое оружие против себя, предпочтя смерть борьбе с сородичами-мятежниками, но большинство сражались охотно, поскольку Тренагас объявил, что победитель будет избавлен от смерти и вместо этого его продадут в рабство.
На арене воцарилась тишина, когда один из легионеров выступил вперед и вложил копье в правую руку дуротрига. Пленник посмотрел на свое оружие, неловко взвешивая его в руках, проверяя вес. Напротив него противник с мечом напряг мускулы, острие его окровавленного лезвия блестело в бледном свете зимнего солнца.
- Бой вот-вот начнется, господин, - сказал Ватья, радостно потирая руки. - Это будет легкая победа.