К этому вопросу Ева была готова и решила ответить с максимальной для себя выгодой.
– Томас Вайнбург дал понять, что располагает информацией, которая может помочь следствию.
– Что это была за информация? Ева смотрела прямо в камеру.
– Я не имею права сообщать вам это. Скажу только, что мы с ним беседовали, а потом он вдруг занервничал и побежал. Я пыталась его догнать.
– И его убили?
– Да. Убежать он не смог.
Директор программы подал знак Надин – время передачи заканчивалось. Когда интервью было завершено и оператор покинул кабинет, они наконец остались вдвоем.
– Ну, так что же? – Ева внимательно посмотрела на Надин. – Я жду.
– Ладно, не буду больше испытывать ваше терпение. Этого человека зовут Чарлз Форт, а здесь его называют Чез. Двенадцать лет назад, когда его отца осудили за убийство пятерых человек, он взял девичью фамилию своей матери. Говорят, что Конрой убил еще нескольких человек, но это доказать не удалось, так как тела найдены не были.
– Дело Конроя мне известно. Я только не знала, что у него есть ребенок.
– Это держалось в секрете. Закон о защите прав личности. Семья к этому не имела никакого отношения. Мать развелась с Бейнзом и сменила место жительства за несколько лет до того, как его поймали. Парню тогда было шестнадцать, а когда отца приговорили – двадцать один. У меня имеются сведения, что он посещал все заседания суда.
Ева вспомнила невысокого симпатичного молодого человека, которого видела на похоронах рядом с Исидой. Сын чудовища… Интересно, многое ли передается генетически? Она вспомнила о своем собственном отце и внутренне содрогнулась.
– Благодарю вас. Если эта информация окажется полезной, считайте, что я ваша должница.
– Учтите, у меня масса сведений о сектах, существующих в нашем городе. Ничего драматичного, но, возможно, вам пригодится. Скажите, если вы допрашивали человека, который явно готов перегрызть вам глотку, значит ли это, что у вас есть подозреваемый?
Ева внимательно разглядывала свои ногти. Пожалуй, кое-кто сказал бы, что ей не помешает сделать маникюр…
– На этот вопрос ответить не могу. Кстати, Надин, я надеюсь, вы знаете, что в камерах предварительного заключения запрещено снимать?
– Какая жалость! Спасибо за интервью, Даллас. Я вам еще позвоню.
– Звоните.
Ева проводила взглядом Надин, которая наверняка отправилась на разведку. Кажется, имя Седины Кросс прозвучит-таки в конце дневных “Новостей"…
«Неплохое выдалось утро», – подумала Ева. Открыв ящик стола, она принялась искать пластырь.
Глава 15
Пока компьютер искал сведения о Дэвиде Бейнзе Конрое, Ева решила позвонить Рорку.
– Домой я не успею. Ты не мог бы заглянуть сюда часам к шести? Мы бы поехали на собрание ведьм вместе. Черт, где же этот пластырь? – вырвалось у нее невольно.
Рорк был явно озадачен.
– Ты ищешь пластырь? Зачем?
– Да вот... шею заклеить. Так ты заедешь? Говори скорее, я очень занята.
– Шею?! Что с твоей шеей?
Ева коснулась царапин. Пластыря она так и не нашла.
– Допрашивала подозреваемую. Разошлись во мнениях. Но я победила.
– Естественно. Само собой, лейтенант. Я постараюсь быть в шесть тридцать. Перекусим по дороге.
– Хорошо, договорились. Подожди! Не вздумай приезжать на лимузине.
– В шесть тридцать, – усмехнулся он.
– Рорк, я серьезно! Не… – Он положил трубку. – Черт возьми! – Ева вздохнула и повернулась к компьютеру.
«Да, здесь информации предостаточно», – подумала она, взглянув на сведения о Дэвиде Бейнзе Конрое.
Разведен. Один ребенок, Чарлз, родился 22 января 1965 года, по суду оставлен с матерью, Элен Форт.
«Разумеется, – подумала Ева. – Серийным убийцам не оставляют малолетних детей».
Затем последовал список предъявленных обвинений и приговоров.
Обвинен и осужден за убийство первой степени, изнасилование трупа и расчленение тела Дорин Харден, мулатки двадцати трех лет. Приговорен к пожизненному заключению. Приговор обжалованию не подлежит.
Обвинен и осужден за убийство первой степени, изнасилование и расчленение тела Эммы Танген, негритянки двадцати пяти лет. Приговорен к пожизненному заключению. Приговор обжалованию не подлежит.
Обвинен и осужден за убийство первой степени, содомию, изнасилование и расчленение тела Лоуэлла Макбрайда, белого, восемнадцати лет. Приговорен к пожизненному заключению. Приговор обжалованию не подлежит.
Обвинен и осужден за убийство первой степени, изнасилование и расчленение тела Дарлы Фитц, мулатки двадцати трех лет. Приговорен к пожизненному заключению. Приговор обжалованию не подлежит.
Обвинен и осужден за убийство первой степени, содомию, изнасилование и расчленение тела Мартина Савоя, мулата двадцати лет. Приговорен к пожизненному заключению. Приговор обжалованию не подлежит.
В настоящее время отбывает наказание в колонии “Омега".
Подозревался в совершении двенадцати других убийств, нераскрытых. Обвинения не предъявлены за недостатком доказательств. Список лиц, ведших расследования, прилагается.
Ева просмотрела список.
– А этот Конрой любил путешествовать, – пробормотала она, убедившись, что делами занимались детективы из самых разных уголков страны.
О деле Конроя много говорили, когда Ева была еще подростком.
Репортажи из зала суда показывали по телевизору. Она вспомнила плачущих родственников, умолявших Конроя сообщить, где он спрятал тела их детей, сестер, внуков, вспомнила мрачные лица дававших показания полицейских, вспомнила самого Конроя – невозмутимого человека с темными злыми глазами.
Все называли Конроя злодеем, антихристом, словно стараясь отделить его от остального человечества. Но, раз он смог зачать ребенка, значит, все-таки был человеком. И теперь его сын оказался в списке подозреваемых…
«А что, если я слишком уж предвзято отнеслась к Селине Кросс? – подумала Ева. – По идее сын Конроя должен стремиться к мести – и к власти. А колдовство как раз и дает власть. Одну из жертв он точно знал. А двое других были зарезаны ножом. Конрой когда-то отлично орудовал ножом…»
Она вдруг вспомнила, что Конрой называл себя “орудием в руках божьих". Точно, это была его любимая фраза.
Ева затребовала аудиозапись.
«Я есть сила над вами. – Голос у Конроя был глубокий и мелодичный, дикция – безукоризненная. Ева подумала, что у сына голос тоже харизматический. – Я есть орудие в руках господа мести и боли. И то, что я совершаю во имя его, выше вашего разумения. Трепещите предо мной, ибо я неистребим! Имя мне – легион».
– Имя тебе – дерьмо, – хмыкнула Ева. – Легион… Седина Кросс тоже употребляла это слово. Интересно, увлекался ли Конрой сатанизмом? Или колдовством? Не потому ли его сына потянуло туда же?
Она затребовала сведения о Чарлзе Форте, сыне Дэвида ,Бейнза Конроя, и внимательно прочла все, что выдал компьютер. Мать увезла сына в Нью-Йорк, и, чтобы посещать судебные заседания, ему постоянно приходилось ездить на старое место жительства. Мать скорее всего была против, но он настоял на своем. Из колледжа ушел во втором семестре. Изучал фармакологию. Очень интересно. Имеет лицензию на работу с лекарственными препаратами. Довольно часто переезжал с места на место. Как папочка. Потом опять поселился в Нью-Йорке. Является совладельцем “Пути души". В брак не вступал, детей не имеет, к уголовной ответственности не привлекался.
Ева в задумчивости провела ладонью по царапинам на шее и запросила сведения о состоянии здоровья.
Чарлз Форт: в пять лет передом руки. В шесть лет легкое сотрясение мозга, кровоподтеки на теле. В семь лет ожог руки второй степени. В семь лет сотрясение мозга, перелом голени.
Этот список продолжался и дальше. Было абсолютно ясно, что мальчик подвергался жестокому обращению – скорее всего со стороны отца.
Но почему, черт возьми, не было заведено уголовное дело?