На подкошенных ногах я вышел из помещения, припал к стене. Мне не хватало воздуха.
Открыл коммуникатор.
На экране появилось лицо сына. Он одет в пилотскую форму, на фоне угадываются черты ангара лунной базы.
— Дима, я знаю! Я все знаю!
— Пап, прости, что соврал. Мне доверили важную миссию. Я не могу подвести. Ты будешь мной гордиться.
— Пожалуйста, Дима. Не делай…
Связь прервалась. Я вскочил на ноги, кинулся по коридору в ангар. На входе меня уже ждали.
Наверное, из — за того, что я кричал и метался, охранники приложили меня чем — то тяжелым по голове.
Пульсирующая боль. Туман. Провал.
Очнулся я в кабинете Алферова на стуле перед экраном коммуникатора. Руки стянуты наручниками за спиной. На экране больничная палата, на койке лежит бледный, высохший старик. Глаза едва приоткрыты, на лице кислородная маска. Единственное доказательство, что передо мной еще не мертвец — натужно скачущая линия сердечного ритма на мониторе.
— Константин Эдуардович! Там Димка… Устройство…
Слева от Алферова стоит человек. Впервые его вижу.
— Будь моя воля, — заговорил незнакомец. — Я бы отправил тебя на Землю и придал суду за нарушение всех известных протоколов. Но у времени на тебя иные планы.
— Кто вы?
— Неважно. Константин Эдуардович попросил ввести тебя в курс дела.
— Что здесь происходит? Почему на складе я видел скафандры Кларксона и Чи?
Неизвестный мужчина взглянул на Алферова. Старик едва заметно кивнул.
— Ты, когда — нибудь задумывался, как мы сумели расшифровать коды компьютера пришельцев? Или как на корабле сохранилось столько данных?
Я не знал, что ответить.
— Корабль, пролежавший тысячу лет на Марсе, не был инопланетным. Он был с Земли.
— Не понимаю. Как такое возможно?
— Устройство способно не только разрывать пространство, но и создавать замкнутые времениподобные линии. Путешествие во времени.
— Это невозможно! — выкрикнул я. Тут же осознал, как жалобно прозвучало. — А как же фотографии гуманоидов?
— Мы вынужденно пошли на мистификацию. Человечество не готово принять такую правду.
Я закрыл лицо руками.
— Не верю… Не верю…
— Полетный журнал Стрижа рассказал нам, из какого года он прибыл. Мы знали все о программе испытаний, о том, кто был конструктором, и какие события предшествовали полету. Мы нашли ящик, в котором хранились золотые пластины с подробным описанием технологий будущего. Их положили туда намеренно, как послание самим себе из прошлого.
— Экипаж знал?! — резко спросил я.
— Нет. Они не понимали, что произошло.
— Стриж не приспособлен к посадке на Землю. В прошлом у них не будет шансов выжить.
— Они дрейфовали на орбите Марса несколько недель, — с сочувствием сказал незнакомец.
Кларксон понял, что от него зависит будущее человечества. Он сделал то, что должен был сделать офицер.
— Вы отправляете их на смерть.
— Да. Иначе произойдет временной парадокс. Человечество лишится технологического скачка. Все чего мы добились за двадцать лет…
— Мы сможем сами. Нам не нужна помощь.
— И на это уйдут тысячи лет. У человечества нет столько времени. Ты же ученый, ты должен понимать цену открытия.
Алферов дрожащей рукой снял маску. Заговорил тихо, но разборчиво:
— Наши предки жертвовали богам самое дорогое. Теперь наш черед жертвовать Космосу.
У меня по щекам потекли слезы.
— Почему Димка?
— Он был в экипаже, — сказал неизвестный.
— Время не терпит вопросов «почему», — добавил Алферов. — Мы должны поступить как предписано.
— Все это время вы мне врали!
— Прости, сынок.
— Не называйте меня так!
Повисло молчание.
— Поверь, из — за Димки мое сердце разрывается от боли, — прохрипел из последних сил Алферов.
— Прошу… Умоляю…
— Этот разговор уже был, и ни к чему не привел, — сказал неизвестный. — Стриж улетит сегодня. Все произойдет именно так, как должно быть. Кто мы чтобы нарушать ход времени!
— Нет!
Я закричал и заметался на стуле. Упал вместе с ним на пол. Трое человек навалились сверху, держали мне руки и ноги. Я пытался наносить им удары головой, кусаться.
— Отпустите меня! Дима! Дима!
Вдруг услышал, как захрустел разряд электричества. Мучительная судорога прошла по телу.
— Не трогайте его! — приказал неизвестный.
Охранники подняли стул и отступили от меня. Все мышцы моего тела непроизвольно сокращались. Изо рта текли слюни.