- До некоторой степени. Но у меня имелся и личный интерес. - Мира усмехнулась. - Моя дочь - викканка.
- О! - воскликнула Ева; она лихорадочно размышляла: что бы сказать? - Это многое объясняет, - пробормотала она наконец. - Ваша дочь живет.., где-то здесь?
- Нет, в Новом Орлеане. Считает, что здешняя община недостаточно строгая. Я, конечно, могу быть не вполне объективной, но, полагаю, вы и сами поймете, что это абсолютно безобидное верование.
- Да, разумеется... - Ева подошла к двери. - Завтра вечером я пойду на одно из их собраний.
- Обязательно поделитесь впечатлениями. Если же у вас возникнут вопросы, на которые я не смогу ответить, думаю, моя дочь вам с удовольствием поможет.
- Я вам обязательно сообщу.
У Евы голова шла кругом. "Господи, дочь Миры оказалась колдуньей, - думала она. - Ну и дела!"
Ева направилась в участок, собираясь захватить Пибоди и вместе с ней провести досмотр дома Вайнбурга. Ей хотелось узнать, как он жил, и ознакомиться с материалами в его компьютере. Она была почти уверена: такой человек должен был хранить у себя список членов секты. Обязательный в таких случаях обыск уже провели, но ничего интересного не обнаружили. Однако Ева надеялась, что ей повезет.
Пибоди она встретила в вестибюле.
- В моей машине через пятнадцать минут. Я зайду в кабинет, проверю, не звонил ли кто.
- Хорошо, лейтенант. Но там...
- Потом, - оборвала ее Ева и помчалась к себе. Войдя в кабинет, она поняла, о чем ее хотела предупредить Пибоди.
- Фини?.. - Ева сняла куртку и бросила ее на спинку стула. - Ты решил-таки слетать в Мехико? Тогда позвони Рорку, узнай подробности. Он, наверное...
- Ты солгала мне. - Голос Фини дрожал от обиды и злости, но взгляд был холоден и суров. - Ты, черт возьми, солгала мне. Я тебе верил, а ты расследовала за моей спиной дело Фрэнка.
Отрицать это, так же как и спрашивать, откуда он узнал, было бесполезно. Она знала, что рано или поздно Фини узнает правду.
- Мне приказано провести расследование. Уитни велел держать в курсе его одного, и я выполняла приказ.
- Внутреннее расследование? Черт возьми! Да никого порядочнее Фрэнка я в жизни не встречал.
- Я знаю, Фини. Я была...
- Но ты проводила это расследование! Ты работала с его документами, с его компьютером, а мне ни слова...
- Я вынуждена была так поступить.
- Чушь собачья! Я из тебя сделал полицейского, а ты мне - нож в спину? Фини сжал кулаки и шагнул к Еве.
Она подумала, что лучше бы он ее действительно ударил.
- Ты, оказывается, работала с делом Алисы, проверяла, не убийство ли это. Она была моей крестницей, а ты мне даже не сообщила о своих подозрениях. Ты смотрела мне в глаза и нагло лгала!
- Да, - ответила она твердо.
- Ты считала, что ее накачивали наркотиками, насиловали, а потом убили, и мне ни слова не сказала?
Ева поняла, что Фини добрался до ее файлов. Они были все закодированы, но для него открыть любой файл - сущий пустяк.
- Я не могла, - проговорила она бесцветным голосом. - Даже если бы я не имела приказа - все равно бы не смогла. Ты был слишком связан с ними обоими. Нельзя ждать объективности от близкого друга семьи.
- Да что ты, черт подери, знаешь о семье?! - взорвался Фини.
Да, уж лучше бы он ее ударил.
- Приказ? - продолжал он с горечью. - Приказ, говоришь? Именно поэтому ты решила обращаться со мной как с последним недоноском, а, Даллас? "Поезжай отдохнуть, Фини. В дом моего богатенького мужа". - Он презрительно усмехнулся. - Так тебе было бы удобнее, да? Убрать меня с дороги, чтобы не путался под ногами.
- Послушай, Фини...
- Я прошел с тобой огонь и воду, - проговорил он вполголоса, и сердце ее сжалось. - Я доверял тебе. И был готов в любую минуту броситься тебе на помощь. Теперь этому конец. Ты хороший полицейский, Даллас, но души у тебя нет. Иди ты к черту!
Ева ничего не ответила. Он вышел, даже не закрыв за собой дверь, а она осталась стоять как вкопанная.
- Даллас! - В кабинет вбежала Пибоди. - Я не могла...
Ева жестом велела ей замолчать и отвернулась. Она никак не могла собраться с мыслями. В комнате по-прежнему пахло одеколоном Фини - тем самым, который почему-то всегда покупала ему жена.
- Мы едем осматривать дом Вайнбурга. Приготовьте все необходимое.
Пибоди открыла было рот, но тут же и закрыла. Она понимала, что слова сейчас бесполезны.
- Да, лейтенант.
Ева повернулась к ней. Взгляд у нее был жесткий, сосредоточенный.
- Тогда поехали.
Глава 13
Домой Ева приехала в отвратительном настроении. Особняк Вайнбурга она перевернула сверху донизу. Три часа они с Пибоди рылись в шкафах и ящиках столов, просматривали файлы на компьютере, прослушивали сообщения на автоответчике. Ева обнаружила две дюжины практически одинаковых темных костюмов и туфли, начищенные до такого блеска, что в них можно было смотреться, точно в зеркало. Обнаружила невыносимо скучное собрание компакт-дисков. Имелся у Вайнбурга и сейф, в котором лежали две тысячи наличными, десять тысяч кредитками и огромная коллекция видеокассет с жестким порно - последняя находка многое объясняла в характере Вайнбурга.
Дневника он не вел, в записной книжке имелись только имена и даты, а о самих встречах, личных или деловых, не было ни слова. Счета Вайнбург содержал в идеальном порядке, что вполне естественно для человека, занимавшегося банковским делом. Ева, однако, заметила, что в течение последних двух лет Вайнбург раз в два месяца снимал со счета значительные суммы, проводя их как личные расходы. Теперь ей стало понятно, на чем основывалось благосостояние Селины.
Также раз в два месяца, причем именно по тем дням, когда он снимал деньги со счета, Вайнбург назначал с кем-то встречи, обычно поздно вечером. Но это, увы, не являлось убедительным доказательством того, что он был членом секты Селины Кросс.
Имя ее не упоминалось ни разу.
Вайнбург был разведен, бездетен, жил один. Ева поговорила с соседями и выяснила, что общительностью он не отличался. Гости к нему приходили редко, но никто из соседей любопытством не страдал или просто не желал связываться с полицией, так что описания гостей Ева не добилась.
Она вышла из особняка с ощущением, что время потрачено впустую. При этом Ева была совершенно уверена в том, что Вайнбург являлся членом секты Кросс, что он платил ей - сначала деньгами, а потом заплатил жизнью. Но никаких доказательств всего этого не имелось.