Последнее, о чем он думал перед сном, прижимаясь к каштановой копне волос Аси - это не холодные замёрзшие псы и даже не костер, которым угрожала ему Доля. Он видел ее саму. Долю и ее толстые дрожащие от холода лодыжки.
***
Доля вертела в руках крошечное приглашение. На нем время и дата. Вечер встречи выпускников. Она представила, что появится там - в школе, которую закончила когда-то очень давно. Это было даже раньше, чем ее успешная карьера. Считай, в позапрошлой жизни.
«Вас здесь будет тяжело» - послышалось из ее прошлого. Перешла на домашнее обучение в восьмом классе и первое, что слышит от директора: «Вам здесь будет тяжело». Сдавала все экзамены при «черной» школе - школе, где было только заочное обучение. И Снова: «у вас слабый уровень. Вам здесь будет тяжело». В шестнадцать лет пошла учиться танцам - поздновато, конечно. Преподаватель подходит к ней после третьего занятия и тихо говорит: «вам здесь будет тяжело». И во ВГИКе два года назад. Сценарный факультет. Второе занятие с их мастером. Доля приносит свой сценарий - легкий жанровый фильм. Кино «для всех». И первое, что ей говорят:
- Здесь такое не любят
- Почему?
- ВГИК консервативен. Мы не приемлем жанровое кино для всех. Вы в своем роде белая ворона. Вам здесь будет тяжело.
После этого она пошла в деканат и забрала свои документы в тот же день. Ей удалось поступить в другую школу - там учили писать кино «для всех», и никто не докапывался до тебя, знаешь ли ты фильмы Тарковского и Джорджа Мельеса. Она отучилась там два года и быстренько подписала контракт на дебютный фильм. Удачный случай и знакомый преподаватель из крупной кинокомпании-мэйджора индустрии позволили ей заработать первый миллион. А дальше предложения посыпались, как хлопья в миску с молоком. Талантливых сценаристов было мало, а адекватных и молодых еще меньше.
Теперь она боялась этой гнусной несправедливой фразы. И она боялась пойти на встречу выпускников, чтобы не дай бог не услышать от кого-нибудь: «Тебе сегодня здесь будет тяжело»
Люда Игнатьевна ворвалась в хибару, раскидав собой пыль. Предзимнее солнце окатило подгнившее древесину и с улицы раздался грозный запах влажной собачьей шерсти.
- Доля, а Доль. Там это... - взволнованно начала Люда.
Доля отложила приглашение на деревянный стол, выбеленный бывшим мужем Люды и настороженно нахмурила брови.
Она оставила приглашение на столе рядом с остывшим черным чаем из пакетика и вышла из хибары на улицу. Прошлепав по грязным лужам она дошла до калитки под утробный рык собак - больших, маленьких. Старых и молодых. Все они рычали одинаково.
Около калитки рядом с хмурными гаражами стоял черный знакомый Доле автомобиль. Неловко будто стыдливо рядом с ним стоял Алексей. Ногой в лакированных туфлях он пинал цементные камушки под ногой и держал руки в широких карманах пальто.
- Что вы здесь делаете? - спросила Доля и закрыла за собой калитку, всем видом давая понять Алексею, что ему здесь не рады.
Он обернулся на нее, пожалуй, слишком резко. Замялся. Не знал, как начать.
- Я не буду извиняться, - пожал плечами Алексей.
- Да пожалуйста, - пожала плечами Доля и тут же развернулась к нему спиной.
- Мы продолжим финансирования. Точнее не мы - я. У компании нет возможности. К сожалению. Сто тридцать тысяч в месяц - этого достаточно?
- Да, - ответила Доля, не веря своим ушам, - нам нужны были эти деньги. Скоро зима и собаки...
- Да неважно. Нужно значит нужно. Можешь не отчитываться.
За спиной Доли раздалась волна очередного лая. Доля обернулась и вдруг увидела, как за сетчатым забором идет снег. И здесь прямо перед ее глазами идет снег. Она обернулась на Алексея - он с любопытством заглядывал через ее плечо, хотя ступни его уже смотрели в сторону машины.
Доля кивнула на калитку.
- Хотите посмотреть?
Они пошли по тропинке вдоль клеток. Клетки в приюте Доли были крупнее, чем это бывало в других местах. С каждой собакой следовало гулять дважды в день. Это отнимало и время, и силы - приходилось выводить сразу несколько псов за раз. Иногда удавалось гулять на огороженном участке при приюте, но он был настолько маленький, что Доле становилось попросту жалко собак. Она сажала их на поводки и прогуливалась с разношерстной пятеркой по улицам района, стараясь избегать взглядом недовольных прохожих, соседей приюта. Такие как они вечно жаловались, на лай, запах. Жаловались на одно просто существование такого места по соседству. Доля не понимала их. Прежняя Доля поняла бы. А сейчас нет.