В официальных органах советской власти идея о необходимости предъявления контрпретензий за английскую интервенцию в ответ на представленный английской стороной счет обсуждалась еще за несколько месяцев до начала работы по учреждению ОСЖИ. Тем самым процесс создания ОСЖИ был все же инициирован сверху. В частности, в протоколе заседания Политбюро ЦК РКП(б) от 2 августа 1923 г. сообщалось об утверждении состава комиссии «по выяснению убытков, причиненных английской интервенцией», решение о создании которой рассматривалось еще 27 июля 1923 г. В утвержденный состав комиссии вошли В.А. Аванесов (ЦИК СССР), А.Г. Гойхбарг (НКЮ), Поляков (НКВД). Созыв комиссии был поручен Аванесову[117].
Отметим утверждение в состав указанной комиссии Гойхбарга, который ранее был привлечен к процессу над колчаковскими министрами 1920 г. и уже занимался сбором и подсчетами жертв белого террора в Сибири. Позднее, напомним, он возглавлял Комиссию по исследованию и учету влияния на русское народное хозяйство войны и блокады Советской России Антантой. Тем самым наблюдалась определенная преемственность этих комиссий не только по их целям, но и по составу.
1 ноября 1923 г. данная комиссия поручила заместителю наркома Рабоче-крестьянской инспекции В.А. Аванесову и наркому иностранных дел СССР Г.В. Чичерину найти людей, которые смогли бы взять на себя организацию общества лиц, пострадавших от английской интервенции. Помимо этого, комиссия указывала на «несвоевременность» ведения от имени советского правительства работы по собиранию и выяснению претензий граждан по убыткам, причиненным английской интервенцией[118]. Предполагалось представить этот процесс инициативой снизу. Определенная работа в этом направлении была сделана в самые кратчайшие сроки.
Уже спустя три недели, 23 ноября, на I Всероссийском съезде научных работников[119] была сформирована инициативная общественная группа, в которую входили такие известные научные и общественные деятели, как Г.Д. Красинский[120], профессор В.П. Волгин[121], профессор Н.С. Державин[122], в будущем академики В.Н. Ипатьев[123], Н.Я. Марр[124], а также ряд других известных деятелей науки.
Ими было выдвинуто предложение о создании Всесоюзного общества содействия жертвам интервенции. Основные идеи инициативной общественной группы были высказаны в официальном заявлении к СНК СССР. В нем подчеркивалась необходимость подсчитать убытки советских граждан в противовес предъявленным требованиям стран Антанты: «Предлагая правительству СССР свои услуги в деле выяснения общих последствий иностранной интервенции в России, мы считаем своим гражданским долгом выдвинуть ныне же вопрос о планомерном выяснении потерь, причиненных интервенцией гражданам СССР. Нужно и нам подвести свой итог. Нужно и нам, в противовес предъявляемым нашей стране требованиям ущемленных кошельков, выдвинуть и наш счет – счет осиротевших, изувеченных и разоренных»[125].
Такое предложение, поступившее в период сложных переговоров по заключению мирных договоров со странами Запада, сразу же получило поддержку в советском руководстве. Имели место попытки отрицания вмешательства Великобритании в дела России: «Русские контрпретензии были выдвинуты Советским Правительством в связи с якобы имевшим место вмешательством Правительства Его Величества в дела России во время беспорядков, последовавших за революцией»[126].
На заседании Политбюро ЦК 4 февраля 1924 г. было принято решение об учреждении на территории СССР Общества содействия жертвам интервенции, об оказании ему необходимой помощи и содействия, а также об ассигновании средств на организацию его деятельности[127]. На следующий день, 5 февраля 1924 г. на основе решения Политбюро вышло постановление СНК о создании Общества содействия жертвам интервенции и организации его Временного правления в составе председателя Г.Д. Красинского и двух его членов: В.П. Волгина и В.Н. Ипатьева. Данный состав объединял неординарных личностей: полярника-исследователя Красинского, ректора МГУ Волгина и известного ученого-химика генерал-лейтенанта Ипатьева, брата екатеринбургского Ипатьева, владельца известного дома, в котором в июле 1918 г. была расстреляна царская семья[128]. (В 1924 г. Красинский по решению Политбюро от 8 мая на посту председателя был заменен К.У. Шварцем-Ордынским[129]. В дальнейшем Шварц-Ордынский[130] возглавлял ОСЖИ вплоть до его закрытия в 1927 г. и представлял Общество на заседаниях Политбюро[131].)
119
Проходил с 23 по 27 ноября 1923 г. в Москве. Участвовали 128 представителей вузов и научных учреждений.
120
Красинский Георгий Давидович (1890–1955) – участник революционного движения в России. С 1921 г. работал в Наркомате рабоче-крестьянской инспекции. Известный полярный исследователь. Летом 1922 г. участвовал в первом морском походе Северным морским путем из Петрограда в устье Енисея. В 1923 г. провел первый дальний морской рейс из Петрограда во Владивосток.
121
Волгин Вячеслав Петрович (1879–1962) – член РСДРП с 1901 г., д.и. н. Общественный деятель. В 1921–1925 гг. – ректор МГУ.
122
Державин Николай Севастьянович (1877–1953) – советский историк, филолог. С 1931 г. академик. В рассматриваемый период ректор Ленинградского университета.
123
Ипатьев Владимир Николаевич (1867–1952) – химик, военный инженер. Генерал-лейтенант Русской императорской армии. Член Президиума ВСНХ в 1921–1927 гг. В 1930 г. эмигрировал в США.
126
О письме премьер-министра и министра иностранных дел Великобритании Макдональда поверенному в делах СССР в Великобритании от 11 февраля 1924 г. см.: Документы внешней политики СССР. – М.: Госполитиздат, 1963. – С. 113.
127
Документ 38, пункт 38 «Об убытках, причиненных английской интервенцией» // РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 3.Д. 414. Л. 9, 12.
130
Шварц-Ордынский Константин Устинович (1888–?) – сотрудник Наркомата внешней торговли РСФСР/СССР. С 1924 г. – председатель ОСЖИ РСФСР/СССР.