В целом в обеих указанных статьях о Всесоюзном обществе содействия жертвам интервенции сообщалось довольно ограниченное количество информации. Никакого подробного анализа документов общества и описания его работы в них не было. Однако, несмотря на скромную информацию об Обществе, авторы обеих статей подчеркивали тот факт, что оно было создано по инициативе советских граждан и осуществляло свою деятельность благодаря общественной поддержке.
Для последующего периода 1930-х гг. характерны уже исследовательские работы, характеризующие общую карательную практику белых режимов и войск интервентов. Однако подобное изучение имело ряд особенностей. В первую очередь речь шла опять-таки о региональной практике белых репрессий. В советских исследованиях указанного периода преимущественно рассматривался режим белых тюрем и концлагерей Северной области и Сибири. В этом отношении можно особо выделить вклад советского академика, бывшего буденновца, историка И.И. Минца в ряд документальных исследований указанного периода[32]. Подобная акцентированная «география изучения», на наш взгляд, была связана опять-таки с внешнеполитической привязкой белого террора к действиям Великобритании, США и Японии в восточных и северных регионах России. Важным моментом было обострение отношений между СССР и указанными государствами в конце 1920-х – начале 1930-х гг. Таким образом, воссоздавалась схема, согласно которой антисоветские правительства Н.В. Чайковского – Е.К. Миллера и А.В. Колчака ориентировались в своей внутренней и внешней политике на иностранные государства, деля с ними ответственность за репрессивную практику в период Гражданской войны. Подобный подход давал возможность советской пропаганде использовать эти факты против указанных государств.
В дальнейшем упоминание данных Всесоюзного общества содействия жертвам интервенции имело место только в плане приведения общих итоговых цифр в отношении материальных и людских потерь населения в целом по СССР и в отдельных его регионах. Единственным существенным моментом, который вводил новые данные по белым репрессиям в регионах, с учетом данных ОСЖИ, было уточнение данных по репрессиям в Удмуртии в издании 1939 г. Здесь, согласно опубликованным архивным материалам, в 1918–1919 гг. было расстреляно и погибло в результате пыток со стороны белых властей 8298 человек, различным формам насилия было подвергнуто 10 937 человек, еще 2786 человек в результате действий властей получили инвалидность[33].
В основном же данные ОСЖИ приводились без всяких изменений и дополнений. Те же данные Всеукраинского общества по людским и материальным потерям населения 1925 г. без изменений и каких-либо комментариев указывались в работах 1970–1980-х гг.[34] Характерно издание известной исторической энциклопедии «Гражданская война и военная интервенция в СССР», вышедшее в 1987 г., где речь шла о материальных потерях в различных регионах, при этом людские потери упоминались применительно только к отдельным событиям, без итоговых цифр[35].
Детального же рассмотрения деятельности ОСЖИ долгое время не было. Всесоюзное общество содействия жертвам интервенции упоминалось, как правило, только в связи с общей характеристикой истории общественных организаций СССР. В советских работах тема их формирования и развития не выходила за рамки марксистской парадигмы.
Несмотря на это, необходимо отметить значимость для нашего исследования работ известного пермского исследователя д.и. н. И. С. Капцуговича[36]. В них им были рассмотрены региональный аспект деятельности Всесоюзного общества содействия жертвам интервенции на Северном Урале, вопросы карательной практики в указанном регионе. Уже в 1990 г. вышла научная статья А.Н. Чистикова с анализом документальных источников о деятельности Всесоюзного общества содействия жертвам интервенции на Северо-Западе. В основном автором использовались документы СЗКО ОСЖИ, выявленные им в трех фондах ЦГАОРЛ (сейчас ЦГА СПб) и личном фонде Н.С. Державина в Ленинградском отделении Архива Академии наук СССР – ЛО ААН (сейчас – СПбФ АРАН)[37]. В работе, основанной на широком архивном материале, описывались задачи Всесоюзного общества содействия жертвам интервенции и организация работы его Северо-Западного областного комитета. В статье демонстрировалось, что Северо-Западный комитет общества не получал от партийных органов необходимой финансовой поддержки, а количество собранных по итогу работы претензий не отвечало первоначальным ожиданиям. Автор сделал вывод об очень тесном взаимодействии в работе государственно-партийных органов, о том, что создание Всесоюзного общества содействия жертвам интервенции отвечало интересам государства и пользовалось его поддержкой. Однако отметим, что комплекс документов подразделений ОСЖИ в архивах Санкт-Петербурга гораздо шире материала, использованного А.Н. Чистиковым в научной статье, которая в силу объема и не могла охватить их всех. Так, в данной статье абсолютно не использовались документы, отложившиеся в ряде фондов Ленинградского партийного архива (сейчас Центральный государственный архив историко-партийных документов Санкт-Петербурга, ЦГАИПД СПб), а также ряд позднее выявленных, в том числе нами, документов ЦГА СПб. Тем не менее это лучшая, на наш взгляд, публикация советского периода по заявленной теме.
33
К двадцатилетию освобождения Удмуртии от колчаковщины. Июнь 1919 – июнь 1939: материалы и документы. – Ижевск, 1939. – С. 40–41.
36
37